Удивительная это Книга (Книги) — Танах! Удивительная!
В прошлом я написал серию «монологов библейских героев», «монологи» всех пятнадцати (трёх «больших» и двенадцати «малых») «библейских пророков», сделал, как сумел, переложения «Псалтири-Тегилим», «Книги Экклезиаста — Коэлет», «Книги псалмов Соломона», написал довольно значительный корпус стихотворений на библейские темы. Большинство из них опубликовано в интернете и частично в печати. Наконец, в 2005 году вышла книга «Видения», в которую вошёл практически весь корпус стихов на околобиблейскую тематику. После выхода «Видений» мне казалось, что мои возможности в этой области исчерпаны. Но такая это Книга, что тому, кто хоть раз прикоснулся к Ней, уже не вырваться из-под Её влияния, не забыть Её героев, не преодолеть силы Её обаяния...
Да и не хочется. Наоборот.
Уже после выхода «Видений» вдруг неожиданно ко мне «явился» Осия бин Нун (Иисус Навин) со своим «монологом», а затем начала формироваться «Поэма «Исхода». Эта поэма создавалась не сразу. Вначале появилось несколько отдельных стихотворений и «монологов». Потом стали появляться стихотворения, посвящённые отдельным эпизодам этого беспрецедентного «похода». Постепенно они «выстроились» в некое цельное образование, которое я и назвал «Поэмой «Исхода». В ней различные события похода освещаются разными его «участниками» и «свидетелями». У каждого из них свой голос, своё видение, своя точка зрения.
Нам остаётся только слушать и слышать. И думать.
Предисловие
У евреев много праздников и знаменательных дней. Дай Бог, чтобы их (праздников) было ещё больше. Этот — из самых значительных, самых главных. Для каждого отдельного еврея важнейшими являются Рош-Гашана (Новый год) и Йом Кипур (Судный день), когда человек начинает «дней отсчёт» и когда решается, продолжать ли ему вести этот «отсчёт» или нет.
Но для всего еврейского народа в целом, по моему, нет важнее и весомее того праздника, которым отмечается освобождение евреев из многовекового плена, выход из страны рабства и последующее заключение Завета с Богом, дарование ему (народу) Скрижалей Завета и Торы. Именно здесь и тогда, после перехода через Чермное (Тростниковое) море, а потом в Синайских горах, у подножья горы Хорив эта масса людей, ведомая пророком Моисеем, стала единым народом, с едиными радостями и бедами, с единой судьбой. Этот день — Песах*.
Этому дню, событиям, предшествовавшим, сопутствовавшим ему и происходившим после него и посвящается моя поэма — «Поэма «Исхода» — моя «Пасхальная Агада»**.
________________
* «Песах — самый популярный еврейский праздник, когда отмечается не только освобождение Б-гом евреев из египетского плена, но и начало существования евреев как нации... Для почитания исхода хахамим (мудрецы, Д. Г.) составили Гагаду (Агаду, Д. Г.) небольшую книгу, которая читается вслух на «седере» — праздничной трапезе в первые два вечера Песаха (в Израиле «седер» празднуется только в первый вечер)... Дух Песаха суммируется в одном месте Гагады: «В каждом поколении человек должен чувствовать себя так, как если бы он сам освобождается от рабства»...
** «Гагада — самая часто печатавшаяся еврейская книга. После первого издания (Испания, 1482) вышло более двух тысяч изданий. В США каждое течение иудаизма создало свою Гагаду...» (Рабби Йосеф Телушкин «Еврейский мир». Москва 1995 — Иерусалим, 5755, с.с.489 — 491).
Поэма «Исхода» (в рассказах «очевидцев» и «участников»)
Вместо Вступления
Синай
Я стою у Синайской горы, у подножья которой
Монастырь Катарины и странный малиновый куст.
Здесь мой предок когда-то получил от Всевышнего Тору.
Здесь он слышал Завет из Высоких Божественных Уст.
Здесь толпа иудеев прихода ждала Моисея,
Здесь Аарон сотворил по приказу народа «тельца»,
Здесь пророк Моисей, от безмерного гнева немея,
Две Скрижали разбил — Те, что принял от Бога-Отца.
Здесь Ковчег сотворил Веселеил, что из рода Иуды,
Здесь евреев толпа превратилась в единый Народ.
Это место никто на земле никогда не забудет.
Потому что отсюда ввека наша Вера по миру идёт.
Дуйсбург, 6.09.2002г.
У фараона
Что вспоминать, тяжёл был этот час, —
Когда мы с братом старшим Аароном
Попали наконец в покои фараона.
Он принял, но не понял нас.
Мы говорили: «Нас направил Бог!
Бог Авраама, Исаака, Иакова, отцов.
Он повелел собрать со всех концов
Евреев, и к тебе попасть помог».
«Ты утверждаешь, будто Он сердит?
Что Он через тебя общается со мною?
Что удостоен честию такою
Ты? Кто (или что) мне это подтвердит?»
Жезл Аарона — вдруг пополз змеёй!
И жезлы всех жрецов вмиг поглотил!
И воду в кровь пред фараоном превратил.
Но фараон лишь посмеялся надо мной.
Тогда мы к Богу обратились: «Адонай,
Ты нас послал, чтоб вывести народ!
Но фараон! Теперь уж Твой черёд:
Так помоги — нас укрепи и силу дай!»
Внял Бог мольбам Моше и Аарона.
И раз за разом: жаб и мух.
И саранчу, и смрадный дух...
Он наводил на землю фараона.
Упрям, жесток и гневен фараон.
И Бог решает: будет вопль великий
В земле Египта многоликой —
Всех первенцев отнимет Он!
Гнев Господа на злой Египет пал:
Погибли первенцы Египетской земли.
И фараон вскричал: «О, Моисей, внемли!
Я отпускаю всех, всех — кто велик и мал».
И на исходе ночи, в предрассветной мгле,
Не дав квасному тесту подойти,
Взяв всё, что можно унести,
Пошли евреи к Ханаановой земле...
P. S. С тех пор ночей и дней минули мириады.
Мы всё ещё в пути. Хлеб пресный на плечах.
Но чтоб огонь свободы не зачах,
Мы помним: Ханаан далёк, Египет рядом...
Дуйсбург. 11-13.01.2006 г.
Переход через Чермное море
Кто-то скажет: они убегали из плена. Из плена?
Что за «плен»!? Мы там жили почти что полтысячи лет.
Просто мы уходили, оставив народ тот надменный,
Что в рабов превратить нас пытался, нарушив завет.
Мы ушли, Мы оставили тёплые земли Гешема
И глупца-фараона, что силой хотел удержать
Нас — сынов Израиля, хотел, не поняв совершенно,
Что детей Эллохима свободы никто не посмеет лишать.
Мы там строили, сеяли хлеб и детей там рожали,
И сражались, когда наступала пора.
А они? А они! А они за рабов нас держали,
Позабыв, позабыв всё, что было «вчера».
Мы ушли — все двенадцать колен Израиля.
С нами много других — мы поднялись провинцией всей.
Пусть идут: мы людей никогда не делили
На своих и чужих. Пусть идут. Нас ведёт Моисей!
Мы ушли. Мы идём не тропой караванной.
Чтоб ищеек глупца-фараона сбить со следу хотя бы на миг,
Мы идём по пути, не усеянном манной.
Мы идём в Гахироф по пустыне, идём напрямик.
Вот и Пи-Гахироф, что стоит меж Мигдалом и морем.
Вот и Чермное море, что «Красным» потом назовут.
Там, за морем народ мой расстанется с рабством и горем,
Там мы сбросим оковы, что пытались надеть на нас тут.
Только что там за лязг, что за скрежет колёсный?
Что за шум, что за крик, что за топот коней?
Фараон! Это он! И опять этот запах навозный...
Фараон! Колесница его. Да и сам он на ней.
Фараон: «Этот сброд! Я сейчас покараю жестоко
Эти толпы сбежавших. И это запомнят рабы!
Только мгла рассосётся и стихнет тот ветер с востока...
У меня непокорным в обозе в избытке гробы...
Только что это: воды и вправо, и влево
Расступаются! В море уходит толпа.
Чудеса! — фараон задохнулся от гнева, —
Чудеса! Мрак и свет из святого столпа!»
Фараон! Колесница его золотая
И отборных шесть сотен за ним колесниц...
Конский храп, спицы златом на солнце сверкают:
«Не таких покоряли, не такие склонялися ниц!»
Только что это! Что? Ветер стих! Ветер стих?
Ветер стих: воды сдвинулись, сдвинулись разом.
Фараон, колесницы, солдаты на них!
Никого. Ни-ко-го... Лишь вода и тростник,
Лишь вода и тростник, восстающий из грязи...
Дуйсбург.6-11.01.2006 г.
Победная песнь пророка Моисея и пророчицы Мариам
(Шмот/Книга Исход, 15: 1-20)
Пою Тебе, моя святыня, слава, Бог —
Бог моего отца и деда моего.
Я Господу пою и милости Его.
Когда б не Он, кто б нам в беде помог!
Пою деснице, что врага сразила.
Когда б не Он, когда б не Божья сила,
Превознесу я мужа брани — Лаохима.
Он был спасением, спасеньем нам.
У бездны на краю, — я вам не передам!
Превознесу Его, Господне имя!
Псы фараона — эти кони, колесницы!
Они над нами, словно злые птицы…
От дуновения Его не стало вод!
«Пучины огустели в сердце моря»,
И волны отступили, с ветром споря.
И в эту щель вошёл народ.
А «влага стала, как стена»,
И обнажилась глубина.
Но фараон, — шесть сотен колесниц:
Я погонюсь, настигну, меч свой обнажу!
Я им личину смерти покажу!
Всех тех, кто не склонится, ниц,
Тех истребит рука моя!
Их смертию насыщусь я!
«Ты дунул духом» — «их покрыло море».
«Простёр десницу» — и они в земле.
Кто смог бы так? — скажите мне!
Народ, избавленный Тобой, Тобой от горя.
Ты милостью Своей ведёшь народ в святыню.
Народ, что стал Твоим, Твоим отныне!
Узнав дела Твои, вострепетали
«Князья Едома». А «моавитяне»,
«Филистимляне» и «хананеяне»
Велением Твоим на время камнем стали.
Величьем мышцы Ты навеял страх.
И слава о Тебе в долинах, на горах…
Веди народ к местам жилища Твоего!
В святилище, что создано Тобою!
И пусть оно их станется судьбою.
И стань Судьбой народа Своего!
«Вовеки царствуй там и в вечность»!
Дари нам мир и человечность!
Пою Тебе, моя святыня, —
Бог моего отца и деда моего.
Дуйсбург. 20.10 — 5.11.2009 г.
В Синайской пустыне
Который день в песках Синая
Влачится иудеев караван.
«Египет позади. Но где же Ханаан?
Где обетованная нам страна родная?
Египет позади. Враги в пучине моря.
Но что нам до того, что больше нет врагов.
Без пищи и воды. Уж лучше гнёт оков,
Чем эта жизнь. О, горе нам! О, горе!»
«Где, где же та земля, — скажи нам, Моисей? —
Что истекает молоком и медом?
Мы за тобою словно овцы бродом...
Но помни, — мы народ «жестоковыйный» сей...»
А он молчит. Он вывел сей народ.
Он обещал свободу, а не рай.
Они же только: «Дай нам, дай!»
«Быть может я ошибся — это сброд!?
Я сам старик. Мне восемьдесят лет.
Я мог бы жизнь дожить под кровлей Рагуила.
Но Бог велел. Откуда взялась сила?
Так что сказать мне им в ответ?
Скажи же, Господи, что мне ответить им!?
Как мне поднять ещё и эту ношу?
Я изнемог. И, кажется, что брошу
Борьбу, коль я не нужен им».
«Ты нужен им. Ты их не смеешь гнать!
Что эти люди без тебя.
Я сохраняю их, тебя любя.
Им предстоит еще Народом стать.
Ты, Моисей, мной послан для того,
Чтоб выковать из сей толпы Народ.
И пусть сегодня это жалкий сброд,
Но нет дороже сброда мне сего».
И Моисей встаёт. И вновь — который год:
Ковчег, за ним толпа — лишь чуть забрезжит день.
И заревом в ночи, а ясным днем, — как тень,
Их в Ханаан сам Бог ведёт...
P. S. Мы всё ещё в пути: отвеку и довеку
Влачится наш по миру караван...
Египет позади. Но где же Ханаан?
И как рабу стать вольным человеком?
Дуйсбург, St. Johannes Stift, 8. 09 — 12. 10. 2002г.
У подножья Синая
Мы шли к Синаю долгие недели.
Случалось разное в пути.
Не всякий смог тот путь пройти:
От жажды умирали, манну ели...
И вот мы, наконец, у цели!
Осталось на гору взойти.
Легко сказать: «осталось лишь взойти».
Вся в сполохах гора, гром, трубный глас...
То Бог! То Бог! Он здесь! Он видит нас!
Но мы «черту» не можем перейти.
Черту, что Моисей с Аароном прочертил.
И тем от гибели народ еврейский спас.
Он говорил из облака, и глас Его гремел!
Народ же слышал звук и видел пламя,
И гром! И вопль пронёсся между нами,
И всяк, — кто смел был и несмел,
Кто на огонь глядеть посмел, —
Всяк отступил, лицо прикрыв руками.
Он говорил нам главные Слова:
Законы жизни возвещал, законы смерти...
И до сих пор, поверьте мне, поверьте,
Как вспомню глас Его, — кружится голова.
Израйль пред Ним, как пред грозой трава,
Затих, внимая Голосу Бессмертья!
Закончил Он. И Моисей, наш Моисей
Ушёл за облаком, покрывшим гору.
А нас, старейшин, Аарона, Ора
Оставил, как сирот, перед вершиной сей.
И здесь перед горой толпою всей
Толпимся, словно овцы у забора.
Мы ждали сорок дней его.
Кричали, звали, — нет ответа.
Жив иль погиб, — кто знает это?
И даже Аарон не знает ничего.
Что делать? Сколько ждать? Чего?
Старейшины собрались для совета.
Народ взроптал: «он бросил, предал нас!
А может и в живых уж нет его?
Аарон! Как долго ждать нам брата твоего?
А если и вернётся, — что он даст?
Нам нужен бог. И бог сейчас!
Мы сами изваяем бога своего!»
И дрогнул Аарон: «пусть всё, что есть златого,
Пусть серьги из ушей и кольца, что у жён,
Мне принесут». Огонь Аароном разожжён...
Он делает из лома золотого
Тельца старинного литого,
Толпой народа окружён.
Бог видит: вот телец перед толпой.
«Зачем Я вывел их из плена?
Зачем спасал Иакова колена?
Не нужен мне народ такой!
Я истреблю их собственной рукой!
И новый вылеплю из праха и из тлена!»
Вскричал, взмолился Моисей:
«Прости овец заблудших сих!
Зачем Ты выводил из плена их?
Ведь знал народ «жестоковыйный» сей?
Зачем Ты клялся клятвою Своей
Их праотцам, что не оставишь их?!»
Зло отменил Господь, — Он нас простил.
Вот Моисей внизу, в руках его скрижали.
Телец! Вокруг толпа! И руки, что держали,
Взметнулись в гневе, и что было сил
Скрижали, что, прижав к груди, носил,
О землю грянул он священные скрижали!
Толпа в испуге — врассыпную — кто куда...
Аарон в смущении: «прости, я виноват.
Я виноват, прости мне, брат!» —
«Аарон, ты понимаешь, в чём беда!?
Теперь я не забуду никогда:
Ты веру предал!.. Ты, — мой брат!»
Минули дни. Утихли страсти.
Отступников меж нами больше нет.
У скинии столп Божий — Божий свет.
Он нас простил! Он отведёт напасти!
Он будет с нами в горести и счастье!
Он обещал! Он выполнит завет!
Дуйсбург. 16-20.01.2006 г.
Дарование Торы — Шавуот
Который день народ толпится у подножья:
Он виноват, он оскорбил Отца!
Он предал Бога — сотворил тельца!
Святое Имя осквернил постыдной ложью.
Разбив скрижали, вне себя от гнева,
Творцу взмолился Моисей:
«Прости народ жестоковыйный сей!
Не дай им кануть в огненное зево!»
И вновь ушёл наверх, не молвив ничего.
В огне и дыме горная вершина.
Где? Что с ним? Жив ли он? И в чём причина,
Что вот уж сорок дней как нет его?..
Народ в смятенье, в страхе: «Аарон!
Где Моисей? Что с ним? Что ждёт нас всех?
Простит ли Бог наш страшный грех?
Где Моисей? К нам возвратится ль он?»
Но что за крики у подножья!?
По склону со скрижалями в руках
Сам Моисей! Прочь, прочь постыдный страх!
Сам Моисей. А с ним Тора и Слава Божья!
В огне и всполохах Синайская гора.
Там Бог! Но с нами Моисей с пылающим лицом.
Он замолил наш грех перед Творцом.
Он снова с нами! С ним Ковчег! И в нём Тора!
Дуйсбург, St. Johannes Stift, 20-21.09.2002г.
Путь
Ну вот, закончилось сиденье у Синая.
Мы тронулись. Но прежде, чем пойти,
Послали разузнать и землю, и пути, —
Ведь надо знать, куда и как идти, —
Движенье в неизвестность начиная.
Двенадцать человек взялись за этот труд.
Там Осия бин Нун и Халев из Иуды...
От Син-пустыни до Рехава, всюду, всюду
Прошли они, дивясь как чуду,
Стране и людят тем, что там живут.
«Страна полна богатства и чудес.
Полна, но там народ могучий.
Не счесть его — песок сыпучий...
Погибельной он обратится тучей.
Они крепки, словно кедровый лес».
Лишь Халев и Иисус бин Нун
Не разделяли мненья остальных.
«Но что они — лишь двое их!
Камнями несогласных сих!
Лгуны — Иефоннин сын и тот — бин Нун!»
Мы в Кадесе, — проходит день за днём.
Народ забыл про время оно...
Но Кореш! И друзья Дафана, Авирона!
Их власть Моше гнетёт и право Аарона...
И Бог карает всех их бездной и огнём...
Ну вот и двинулись: Эдом, Моав, Аммон —
Потомки Исаава, Фарры, Лота...
Казалось, родственники — твёрже нет оплота.
Но там Сигон — опять мечам работа...
Смертельный бой — мы взяли Есевон!
Ещё удар — и пал Васан!
Ог оступился, гору подымая.
Вперёд, вперёд, — всё на пути сметая...
И наконец, — от края и до края —
Пред нами Ханаан. Пред нами Ханаан!
Пред нами Ханаан — подарок Бога!
В волнении народ — на берегу реки...
Не все дошли, — где наши старики?!
Но мы едины, мы крепки —
Ре‘ема сила в нас и мощь — единорога!
Дуйсбург, 21-25.01.2006 г.
Благословение Моисея
Ну, все собрались, все? Начнём тогда:
Я, дети, вас собрал, чтобы проститься.
Да, сколько времени ни длиться, —
Сто двадцать — Богом отведённые года.
Здесь, против Суфа, на равнине,
Меж Асирофом, Дизагавом и Лаваном,
Меж Тофелом и лиственным Фараном
Я вас собрал последний раз в пустыне.
Вы помните, что говорил нам Бог,
Бог Авраама, Исаака, Иакова, отцов,
Когда собрал Он нас со всех концов,
Когда сквозь воды и пески пройти помог.
Он даровал нам Веру и Закон,
Он защищал нас от зверей и от врагов,
Дал позабыть нам свист бичей и звон оков,
Свободу, землю дал. Всё Он! Всё Он!
Вы вспомните Хорив (Синай), скрижали,
Общенье с Богом и Святой Завет.
Он выполняет Свой обет...
Но надо, чтоб и мы его сдержали.
Я перечислил ранее пути,
Которыми мы шли сюда с отцами.
Теперь же о путях, которыми вы сами
От места этого должны идти:
Рувим, Иуда, Веньямин, Асир,
Да будут живы ваши дети!
Да будет мир на белом свете!
Нет ничего важней, чем мир.
Леви, тумим твой и урим
Да будут на святых мужах твоих!
Всевышний не оставит их!
Да будет мир и кров сынам твоим!
Иосифа сыны — Манассия, Ефрем,
Благословляет Бог вас на земле своей!
Да будут тысячи и тьмы детей на ней!
Да хватит хлеба и вина им всем!
Ликуйте, Иссахар и Завулон!
Ликуйте на путях, в шатрах своих!
Вода и недра — вам богатства их!
Вас не оставит, не оставит Он.
Гад, Дан и Неффалим, мои сыны, —
Львы, выходящие из Филистеи и Васана,
Вас Бог хранит, и никакая рана
Вас не коснётся на путях войны.
Пусть хлебом и вином наполнится земля!
Пусть Божия роса с небес сойдёт на вас!
Пусть Бог ввека вам счастье даст!
Здесь всех вас, всех благословляю я.
Мой срок пришёл, круг завершён.
И я хочу сказать вам: дети, дети!
Нет ничего, нет ничего на свете,
Дороже для меня, чем вы и Он!
Вы слышите меня в последний раз.
Я вас собрал, чтобы проститься.
Сегодня, только тьма сгустится,
Уйду к Нему. Но в свой последний час
Благословляю вас! Благословляю вас!
Дуйсбург. 25-30.01.2006 г.
Монолог последнего бывшего раба- еврея, бежавшего из египетского плена
Я бывший раб, бежавший фараона.
Я сорок лет в скитаниях, в пути.
Казалось, сорок, — всё должно пройти.
Но не забыть мне плен и время оно...
Последний. Все мои друзья
Остались там — в песках, среди камней.
Заветная земля! Мы так стремились к ней.
И вот — один. Один здесь я.
О, Ханаанская земля! Лишь Иордан
Нас отделяет от земли щедрот...
Полоска узкая воды, — и вот
Клочок земли, что нам Предвечным дан.
Лишь несколько шагов... Но как трудны они...
Ведь Ты же дал нам землю эту!
Так почему, скажи мне, нету
Тех, с кем я шёл все эти дни!?
Вот Иордан: вода, вода, вода...
И я на берегу: старик — седая птица.
Оглядываюсь: молодые лица.
Знакомых не увижу никогда.
Да, Ханаан! Желанная страна.
Всё новое и внове: жизнь, законы.
А мне там места нет. Как в годы оны.
И что с того, что мне дана она.
Я — беглый раб, — покинул господина,
Оставил конуру свою, очаг.
Но я устал, и сделать этот шаг
Уж не могу — не разгибаю спину.
Нет никого, с кем жизнь прошла моя.
Друзья, враги — все, все на этом берегу.
Кто я без них. Покинуть не могу...
И с ними, здесь останусь я.
Я остаюсь на этом берегу.
Пусть дети в Ханаан идут и внуки.
Благославляю их — протягиваю руки...
Но следовать за ними не могу.
Я — бывший раб.
На этом берегу...
Дуйсбург-Дюссельдорф-Дуйсбург.19.07.2005 — 17.09.2007 г.г.
Вместо Заключения
Пасхальная Агада
Это миф, что евреи бежали из плена.
Нет, они уходили: и жёны, и дети при них.
Уходили, оставив народ — тот, лукавый, надменный,
Что пытался в рабов превратить, приглашённых своих.
Уходили, с собой уносили мечту о свободе.
Уходили, оставив страну, обманувшую их.
С той поры нет желанья святее и крепче в народе,
Чем желанье свободы для всех — для чужих, для своих.
Мы не раз приходили к чужим, незнакомым народам.
Мы вживались в их мир и в обычаи их.
Но коль на кон поставлены жизнь и судьба, и свобода,
Мы уходим, с собою забрав только жён и детей, и мечту,
И мечту — только их, только их.
Дуйсбург, 6-7. 04. 2004г.
Состав:
От автора Предисловие Вместо Вступления Синай У фараона Переход через Чермное море Победная песнь пророка Моисея и пророчицы Мариам В Синайской пустыне У подножья Синая Дарование Торы — Шавуот Путь Благословение Моисея Монолог последнего раба-еврея, бежавшего из египетского плена Вместо Заключения Пасхальная Агада
