Ты вчера говорила с Богом –
...Он живёт над плитой, на кухне.
......Там – в подтёках масляной краски –
.........Ты увидела лик печальный.
Рассказала Богу о многом:
...О сломавшемся старом бубне,
......Что ты вытащила из ряски
.........На запруде в своём квартале;
И о том, что Его коровки
...Улетать не хотят на небо,
......Сколько ты об этом ни просишь,
.........Поднимая с букашкой пальчик;
А ещё, что вчера в коробке
...Ты припрятала мякиш хлебный,
......Чтобы вылепить кошку Фросю
.........С «бабыклавиной» летней дачи;
А ночами из серой шляпы
...Вылезает ужасный Крурум
......(Ты сама придумала имя) –
.........Он похож на «псабаскервила»;
Рассказала также о папе –
...Как ругает последней дурой,
......Напиваясь порою «вдымень»
.........(Это бабушка объяснила);
Как тогда достаётся маме –
...«На орехи» и «по заслугам»,
......Как невкусно пахнет от тряпки –
.........Ей «плевотину» вытирали;
Что стекла не хватает в раме...
...Что мечтаешь иметь подругу...
......Как обидно по морде тапком...
.........Как спокойно у тёти Вали...
* * *
Ты растёшь, становясь умнее
...(Или старше?). И постепенно
......Боги, феи и человечки
.........Тают, точно подтёр их ластик.
Ну а Бог дождаться сумеет
...Новой видящей лик настенный.
......У него ж впереди-то – вечность
.........(Стены вряд ли здесь кто покрасит).
Непарадный П
Раб параллельных рельсов, громыхая,
Ползёт тихонько в сторону депо.
Последние из тех, кому всё "по..."
Спешат вернуться в клетки, задыхаясь
От запахов подъездных. Дряблость пор
Прикрыв рекламными щитами, Двор Апраксин
Тревожно задремал и видит сон,
В котором на казённый миллион
Таких родных американских баксов
Ему отремонтирован фронтон.
Подмигивая окнами, трущобы
Заигрывают с пьяными, а те,
Наощупь продвигаясь в темноте,
Пытаются не заплутать. Ещё бы!
Ведь где-то ржавый чайник на плите
Пронзительно горланит, выкипая,
И лампа излучает жёлтый свет,
И обещал проставиться сосед,
И кажется, что далеко до "края",
Когда задорно-подзаборный "цвет"
Шуршит по лабиринтам коммуналок,
Подобно тараканам, и всегда
Готовы прошептать бессвязно "да"
На дармовщинку толпы "зинок-галок" -
Не синеглазых - синеносых дам.
Над этим всем незримо Достоевский
ПарИт и понимает, что, увы,
Не завершить плетение канвы
Романа. Лишь парадно-алчный Невский
"Достоин" обращения на "Вы".
Необратимость
За мутным немытым окном, выходящим на север,
Стакан за стаканом вливая в иссохшую глотку,
Чумная старуха в изношенных грязных колготках
Глядит через дырочки тюля, как плюшевый цербер
Заходится тявканьем. Вторит старуха дворняге –
Её глупый смех переходит в прокуренный кашель.
Забрызгав подобье фиалки слюною и кашей,
Она затихает и вновь наполняет из фляги
Дешёвым горючим гранёную липкую тару...
...А помнишь, Кармен, ты когда-то пила из бокалов
Напитки богов и цветастою птичкой порхала,
Меняя пажей на пижонов? Любовным нектаром
Косила, как смерть на войне, только самых заметных:
От чуть лысоватых (душой молодых) ловеласов
До старцев-идальго – почтенных мужей седовласых,
Врываясь в их жизни, неслась вертихвосткой-кометой.
А помнишь, Кармен, первый завтрак с любимым в постели
Под звук патефона, шипящего голосом томным?
А помнишь, казалась тебе отвратительно-тёмной
Душа старушенции, тихо бубнящей за стенкой?
А помнишь, как маленькой девочкой по коридору
Бежала, играя в пятнашки с соседским мальчишкой?
А помнишь нелепый рояль с поцарапанной крышкой
И первый урок с «сольфеджисткой» (там что-то про «до??????-ре...»)?
А помнишь? А помнишь? А помнишь, какими все были?
...Загнулась фиалка... издох под колёсами цербер...
За мутным немытым окном, выходящим на север,
Невидима фляга под слоем слежавшейся пыли...
Аритмия имени Андерсена
Другу, покончившему с собой много лет назад.
Герда – Снежной Королеве
Здравствуйте, Ваше Величество Снежная Королева!
Вас беспокоит Герда. Может быть, даже помните:
Как-то лютой зимой мы с Каем сидели в комнате,
А Вы умыкнули «братца». Я же – за ним на север...
Впрочем, история давняя. Я не о том хотела
С Вами потолковать. Есть у меня к Вам просьба:
Вы же волшебница? Сжальтесь – сердце мне заморозьте.
Сил больше нет терпеть. В каждой пурге-метели
Чудится Кая лик. А телефонный зуммер
Изводит меня надеждой на то, что возможна встреча.
Но Кай... как бы Вам сказать... давно собрал слово «вечность» -
Уж больше десятка лет
как умер.
Снежная Королева – Герде
Приветствую, милая Герда. Помню – не склеротичка.
Печально твоё известие. Что ж не писала раньше?
Просьбу твою исполнить не тяжело, но дальше
Что ты делать-то будешь? Думаешь, сердце птичкой
Оттрепыхалось – и баста? Как бы не так! Наивность
Твоя не знает границ. Лёд – не хрусталь. Растает,
Коль холодность не хранить. Или готова стать ты
Кем-то вроде меня – гордой и строгой дивы,
Которая не рыдает лишь потому, что в курсе:
Плачущих добивают, слабые не в почёте?
Или ты полагаешь, что с этой жизнью счёты
У королев сводить –
не во вкусе?
Думаешь, я не пытаюсь напялить почти на всякого
Образ чУдного мальчика, которого мы делили?
Думаешь, мне не больно? Ледяные – вне водевилей?
А впрочем, всё, умолкаю.
Не «якаю».
Герда – Снежной Королеве
«Якайте», леди, «якайте». Я Вас готова выслушать.
Разнимся мы, выясняется, лишь склонностью к откровенности.
Думаю, в равной степени, нам тяжело свой крест нести,
Хоть я не привыкла властвовать,
Вы –
служить.
Снежная Королева – Герде
Понимаешь ли, Герда, деточка, мне сказал по секрету сказочник,
Что потери на этом не кончатся. (Чёрт дери инфантильного гения!)
Он из нас варганит Русалочку,
Обречённую быть неоцЕненной
Обладателем маски каевой.
Станем
пеною
Очень скоро, сестра по глупости. Мы с тобой – единое целое.
Ты – не гордая, я – не смелая,
Но,
Хоть никто её не заметит,
Обе будем прекрасны в смерти:
Пена – белая.
Метаморфозное
Циничны речи, чуть надменен взгляд,
Резки движенья, но... под этой маской
Скрывается облупленная краска
Души, не раз познавшей, что от лат
Порой немного толку. И они
Не защитят от внутренних надрывов.
Но всё же безопасней слыть счастливой
И... непонятливой, как героини книг.
Расскажет, что не любит мелодрам,
И, ухмыльнувшись, спросит: «Может, кофе?» –
Какой бы личной маленькой «голгофой»
Ей ни грозила старая мадам
С косой и в чёрном. Если сотни жал
Её в сплетенье солнечное жалят,
Лишь всхохотнёт, отшутится: мол, сжалось
Сердечко бы, да больно повод мал.
И стиснув зубы, чтоб не закричать,
Втянув слезу и нацепив улыбку,
Неуловимой золотою рыбкой
Прикинется. И не найдут рычаг
Давления. Теперь всё за-ши-бись!
Во избежание избыточного стресса,
Переродившись из принцессы в клоунессу,
Она готова для «заплыва» в жизнь.
Без чуши
Нет, мы не родственные души.
Послушай,
Без чуши.
Нет, в этом мире нас не двое,
Не вой.
Невою
Не разделяли нас, не надо.
Без мата.
Без града
Соплей и прочих выделений.
Не лень
Колени
Упрямо преклонять прилюдно?
Не блюдо
Я. Нудно
Вещать не надо о богатстве.
Не барствуй,
Не царь ты.
Не стоит подбирать отмычки:
Привычна
Безличность
Тебе в твоих черво(и)вых дамах
Жеманных
По найму.
Меня ж, дружок, не возбуждают
Деньжата
И жадность.
И не скули плаксивой псиной.
И ксивой,
Что псих ты,
Не шантажируй – не цепляет:
Цыплёнок
Не цапнет.
Ведь я ж тебя не приручала.
Зачахнешь?
Печально.
Проспись! Любовь похмельем снимет.
Чёрт с нами?
И с ними?
Какое счастье! Да, я стерва.
Всё верно.
Не первый
Пытаешься купить бездарно.
В казарму!
Казалось,
Что я к тебе неравнодушна?
Послушай,
Без чуши.
по-волчьи-по-собачьи
Пронзило воем кроны. Сонный лес
Насторожился чуть, внимая плачу волка
О пошлости и подлости принцесс.
Луна рассыпалась на тысячи осколков
От силы крика, брошенного вверх, -
От пасти зверя – к диску дивы бледнолицей.
И в ступор вопль зверьё лесное вверг,
И всполошил окрестную полицию.
Выстреливая песней в небеса,
Не целясь, попадая в россыпь звёздную,
Бывает, я, подобно диким псам,
Скулю о том, как неумело свёрстаны
Порою карты. Видимой стеной
Встают вопросы: "надо ли?" и "мало ли?",
Канающие внутренней войной.
Накрывшись с головою одеялом и
Кляня воображаемый барьер,
Самой же возведённый, будто хохотом,
Зайдусь ударным многократным «эрррррр»,
Ошеломляя рыком. После крохотной,
Домашней, безобидной и ручной
Вновь оборачиваюсь. Всё. Финита. По??лноте.
И засыпаю в утренне-мучном
Тумане непривычно тёплой комнаты.
С собою по душам
- Клубнику под язык
Со вкусом валидола.
И никаких интриг! -
...Но снова, будто Голум,
Идущий за кольцом,
Ведусь на нимбы-ямбы,
Заслуженным бойцом
Прослыв. Но дифирамбов
Никто мне не поёт...
- Иссякла, Коломбина,
Калека-рифмоплёт(ка),
Себе стреляя в спину?
Калибр маловат?
Тебе бы парабеллум?
Ты, битая стократ,
Уж как-то очень смело
Ты лезешь на рожон,
О кобуре не помня.
Завязывай, пижон(ка),
Не то тебя прогонят
Не только с корабля,
И с жизненного бала,
Швырнув легко так – блямс! –
За бОрт. Девятым валом
Накроет, и греби.
Коль выплывешь, дай знать, и
Позволят пригубить
Вины плебейке с знатью.
Запоминай урок –
Он от души, бесплатный:
Не наедайся впрок
Влюблённостью. Чревато!
На искренность – табу!
И ни ногой на грабли!
Другая? Марш в табун!
Замяли! Крибли-крабли!
Колибри кобелям –
Не пара. И не парься!
По кабелям, портам
С огнём не сыщешь пассий.
...Но, иллюзорность мук
Вполне осознавая,
Я, словно нервный звук,
Слетая к краю, таю...
