Первое серебро в жизни Даша получила в подарок от дяди Юры. На самом деле, он был не настоящий родной дядя, а просто муж тети. Но тетя проживала жизнь в клетчатом пледе перед телевизором, не интересуясь Дашей и остальным миром. Даша приходила в гости к дяде Юре.
Дядя всегда был в действии: жарил баклажаны на кухне, или писал, сидя за столом, или играл с Дашей. У дяди Юры с тетей своих детей не было. Но тетю это, похоже, не очень-то огорчало.
Дядя готовил племяннице золотистые гренки с сыром, выбирал для нее в шкафу лучшие книжки, научил Дашу играть в шахматы и нарды. И купил ей первое серебро.
Даша запомнила момент, когда дядя вручил ей витую цепочку с корабликом.
- Тебе уже тринадцать. Взрослой барышне положено дарить украшения.
- Спасибо!
Даша поблагодарила дядю слабым поцелуем. Она вертела в пальцах цепочку и удивлялась тому, как холодно стало в животе - словно от взлетов на качелях. Матовые поблескивания имели вкус и запах. Они были прохладными, мятными, слегка покалывающими. Даше никогда прежде не хотелось смотреть на какой-либо предмет безотрывно.
- Это серебро, - пояснил дядя.
Поскольку взгляд у Даши был растерянный, дядя начал рассказ - длинный и красочный монолог о серебре. Дядя ведь преподавал в университете, и знал потрясающе интересные вещи о металлах. Тёте его красноречие давно приелось, студенты на лекциях играли в тетрис или дремали после очередной гулянки. Знания кипели в дяде и опаляли ему нутро.
Даша слушала о свойствах серебра и способах его обработки с древнейших времен до наших дней. Она узнала о чернении серебра, и при какой температуре серебро плавится. Истории о королевском и княжеском серебре начали уже утомлять. Даше так сильно хотелось смотреть на цепочку, как будто серебро было заколдованное.
- А серебро обладает гипнотическими свойствами? - хотелось спросить Даше.
Но она не спросила.
У Дашиных родителей был дом с садом на берегу реки. Даша была у них единственной дочерью. Родители очень удивились, когда дядя Юра подарил Даше цепочку. Даша до тринадцати лет ходила с двумя косичками и стеснялась купить хлеба в магазине. Оригинал этот Юра!
Даша не любила учиться. В школе было слишком много народу, и от шума начинала болеть голова. Тем не менее, ей ставили хорошие отметки, потому что она много читала и писала грамотно. Пересказывать Даша стеснялась. Стояла около доски и шептала, чуть ли не в ухо педагогу.
Все девочки в седьмом классе покрасили волосы в красный, желтый или черный цвет. Они делали маникюр и носили лифчики с эффектом пуш-ап.
Даша не сочеталась с девочками, поэтому подруг у нее не было.
Дяди Юрины книжки, в общем-то, хорошо заменяли общение. Даша лежала на диване и мысленно общалась с Принцем и Нищим, с Мэри и Робертом Грант, Гекльберри Финном и Тилем Уленшпигелем. В комнате было две двери, и одна выходила на крытую веранду. С веранды вливались птичьи голоса и запахи сада. Работать в саду Даша любила, потому что при этом нет шума, благоухают цветы, можно наблюдать за насекомыми.
С серебром, оказывается, тоже можно общаться. Оно всегда разное. Иногда приобретает синеватый оттенок, иногда на нем появляются движущиеся искры. Даша полюбила по вечерам зажигать свечку и подносить цепочку с корабликом к огню - с разных ракурсов.
Удивительные метаморфозы, лучше любого кино.
А тут и школа закончилась. И мама с папой подарили Даше серебряный комплект: толстую цепь, серьги в форме колосков и кольцо, тоже колоском украшенное. Вообще-то они хотели купить золото, но Даша сама попросила - а можно серебро?
Серебро приятно холодит. Его можно не видеть, просто трогать с закрытыми глазами, и все равно будешь ощущать искры, переливы, затягивающую негу. Даша гладила колечко. Позванивала сережками, прикасаясь к ним кончиками пальцев. От серебра ее знобило, и приятная дрожь покалывала в суставах.
Перед сном Даша снимала украшения. И водила серебряной цепочкой по животу или по шее. Сжималось внутри, и быстро вспыхивал таинственный огонь.
Даше было страшновато от этих ощущений, но отказаться от них не хватало сил.
Пора было определяться с вузом. Даше ничего не хотелось, если бы можно было, она бы работала садовником или библиотекарем. Но мама и папа были людьми значительными, а библиотекарь - это слишком скромно! Даша поискала в справочниках, и узнала, что в ее родном городе есть колледж, где учат на художника-дизайнера. Ее привлекла формулировка "художник по металлам". Родителям показалось, что это звучит благородно.
Однако, оказалось, с серебром или золотом здесь работать не учат. Гравировка, чеканка. Художественная ковка. То есть - мужская специальность. Даше предложили милое отделение - художественная вышивка.
Даша посмотрела выставку работ студентов и преподавателей. Большинство вышивок были скучные: черно-красные. Но одна, висевшая на почетном центральном месте, вся сверкала. Серебряные и золотые нити (серебро преобладало) немедленно схватили Дашу прямо за сердце. Она глубоко вдохнула и сказала:
- Я пойду на художественную вышивку.
Колледж был непрестижный. Дашу с хорошим аттестатом взяли без экзаменов.
Вышивать было приятно. У Даши не было фантазии, зато имелось усердие. Усердием Даша отпугнула от себя сокурсниц - примитивных девиц, не поступивших в вузы со своими тройками. От девиц пахло дешевыми туалетными водами и общежитием. Они разговаривали о парнях, пожирали булки с маком и слушали в плеерах булькающую музыку с неприличными придыханиями. Даша ни с кем не подружилась.
Бывали выставки. Работы студентов продавались. Дашины вышивки несколько раз купили в сувенирный магазин. Так Даша начала шить для "Русского сувенира" - потом она шила для них пятнадцать лет подряд.
Дашины вышивки были в разных стилях. Даша не умела придумывать, но она способна была скопировать самый прихотливый узор. Она владела техникой атласной глади, цветной перевити, ришелье, вологодского стекла, вышивала также бисером и пайетками.
Дороже всего платили бутик "Антей" (ручная вышивка вечерних платьев) и епархия (хоругви, иконы, облачения).
С первого же заработка Даша купила серебряное колье с бирюзой. Колье было тяжелое, не для Дашиной шейки и не для Дашиной жизни. Оно ласково и властно надавливало на артерии. Пульс бился в два раза чаще, безумные огни в груди и животе загорались отчаянно быстро.
Даша закончила колледж, стала работать на дому - для "Русского сувенира", бутиков и епархии. Иголки обладали птичьими голосами. Они шили и тонко пели, а птички из родительского сада отвечали им.
Даша делала мельчайшие стежки - шаги в Царство Красоты. Ее изделия были бирюзовыми, зелеными, сапфировыми, розовыми. Но всегда, в любой узор Даша вплетала серебряные нити. Вышивки Даши можно было отличить по фирменному серебряному блеску.
Она заняла первое место на областном конкурсе прикладного искусства. Еще она ездила на всероссийский фестиваль духовного искусства.
Вид у Даши был несколько богемный. Сама Даша никогда не задумывалась над внешними факторами. Носила юбки до полу, потому что часто приходилось посещать монастыри и храмы. По-прежнему заплетала две косы.
И масса серебра. С каждого заработка Даша покупала серебро. Кольца, браслеты, ожерелья. Ложки, стаканчики, настенные тарелки. Восемьсот семьдесят пятой, девятьсот шестнадцатой и семьсот пятидесятой пробы.
К длинным юбкам и косам Даша носила серебряную диадему, старинные венецианские серьги, которые купила в антикварной лавке в Москве за дикую цену, и толстую цепь с крестом, украшенным сапфирами. Цепь ей подарили в женском монастыре, где Даша обучала послушниц вышиванию.
Выглядела Даша как настоящая художница. Родители гордились.
На восьмой год после окончания колледжа Даша стала жить отдельно. Тетя давно умерла, а тут умер и дядя Юра. Он завещал квартиру Даше, хотя Даша давно уже не общалась с дядей.
Она ни с кем не общалась, потому что болтовня и визиты отвлекают от дела.
Въехав в дядину квартиру, Даша выбросила тетины янтари и самоцветы, и наполнила шкатулки любимым серебром. В дядин стеклянный шкаф поставила серебряный сервиз и старинный ларчик, отделанный серебряными цветочками. Еще маловато было серебряных приборов, и Даша позволила на оставшемся месте в шкафу стоять тетиным банальным хрусталям.
Но место должно быть заполнено. Даша шила, продавала, покупала серебро.
Она шила до самой темноты. Потом складывала работу и садилась в кресло под торшером. Большие работы вышивались у стоячих пялец, поэтому к вечеру ноги у Даши ныли, а бывало - и опухали. Даша читала, с книгой шла на кухню, где готовила себе простой ужин: бутерброд с вареной колбасой и чай с лимоном.
Книги рассказывали Даше всякие новости, которые происходили, происходят или будут происходить в человеческом мире. Даша предпочитала реалистические романы, чем толще, тем лучше.
Потом она наливала теплую ванну, капала в воду несколько капель мятного масла. Ей всегда казалось, что у серебра запах мяты. А потом было блаженное свидание с серебром. Даша ложилась в кровать, и брала несколько серебряных вещичек с собой, как маленькие дети берут мягкие игрушки.
Много лет Даша была счастлива.
Потом у нее случился роман. В "Русском сувенире" был оценщик Леонид Маслов. Он довольно давно там работал, но Даша как-то не попадала на него - оценщиков было двое. Маслов общался больше с периферийными поставщиками.
Он предложил подвезти Дашу до дома. Ему было по дороге. В машине Леонид заметил, что Даша тоненькая, у нее изящные запястья, большие печальные глаза и девичья узкая грудная клетка. Косы, серебро и длинная юбка усиливали эффект экзотики.
Маслов стал ухаживать. То есть, он спросил Дашин телефон, несколько раз позвонил, приглашал - то в кафе, то в театр. Конечно, Даша отказывалась. Переводить время на отвратительную толкотню в толпе - для Даши было немыслимо. Маслова это еще больше завело, мужчины ведь любят загадочность, отстраненность от мира.
Он продолжал подвозить Дашу до дома. Она не возражала, автомобиль Маслова экономил Дашино время.
- Пригласите меня на кофе? - спросил как-то Леонид. Даша вежливо ответила: "Конечно". Она сварила кофе и подала его в серебряных чашечках работы шведского мастера (1877 год) с ажурной пайкой. Леонид не смотрел на чашечки, он жадно хлебал кофе пополам с Дашиными глазами. Получался как бы мятный ликер. Маслов не выдержал сочетания кофе и мятного ликера, подхватил Дашу на руки и понес, ища глазами кровать, диван, любую плоскость.
Даша не возражала. Ей было уже двадцать девять, и, конечно, читая книги, она иногда думала - надо бы попробовать, что такое секс.
Секс оказался тяжелым, грубым и бессмысленным ощущением. В общем, не серебро, а жалкий мельхиор.
Больше и пробовать не стоит, решила Даша, и перестала ездить с Масловым домой.
Через два года после романа с Масловым Даша заняла почетное третье место на Международной выставке народных промыслов. Она летала в Париж. Она получила премию и массу дипломов. И ее даже показали мельком в новостях на первом канале.
Родители были неописуемо горды.
Очень уставшая Даша возвращалась из аэропорта, а оттуда до Дашиного города было сто километров и три пересадки.
Даша позвонила родителям у входа в подъезд, нажала кнопки кодового замка. И на лестнице около своей двери обнаружила Андрея.
Он спал, свесив голову. Волосы были чистые, джинсы - чистые, кроссовки - довольно дорогие. То есть не бомж, но измученная дорогой и почти пятидневным вынужденным общением, Даша испугалась.
- Эй, - позвала она.
Парень поднял голову. Даша шагнула назад, пораженная блеском серебра. На шее у Андрея были три серебряные цепи, одна из которых - с массивным крестом.
Крест был старый, советских времен, не церковный, подделка под семнадцатый век, восемьсот семьдесят пятая проба.
- Вы что тут делаете? - спросила Даша.
- Я к Юрию Васильевичу, - смущенно сказал парень.
- Дядя Юра умер четыре года назад, - сказала Даша.
Парень встал. Он был высок, телосложение - как у профессионального гимнаста, тонкая талия, вьющиеся волосы то ли каштановые, то ли русые с рыжим отливом. Но Даша рассмотрела фигуру, руки, волосы потом. Уже в квартире. Под светом сорокасвечовой лампочки она видела только серебряные цепи на шее Андрея и серебряные искры в его глазах.
Никогда ни в чьих глазах Даша не видела такого серебряного света.
- Какое горе, - сказал парень, - Юрий Васильевич был замечательный человек и преподаватель... Я у него учился, пока он на пенсию не пошел. Может, слышали? Климов Андрей.
Даша впустила незнакомого мужчину в одиннадцать часов вечера к себе в квартиру. Она заварила чай, сделала горячие бутерброды, вытащила из шкафчика банку маминого вишневого варенья.
Даша угощала Андрея Климова. Истомленная пятидневным общением, она с интересом слушала его рассказ.
Безусловно, здесь имело место что-то вроде любви с первого взгляда, и Даша прекрасно это осознавала. Не будь у Андрея серебряных глаз и серебряных цепей, возможно, Даша не вдохновилась бы на неведомое чувство.
Андрей ушел от жены. Вернее, жена и теща выгнали его. За что - да ни за что, потому что Андрей, происходивший из захудалого поселка, городской жене надоел.
- Конечно, я играю, - сказал Андрей, - буду честен. Раньше я играл в автоматах, сейчас автоматы закрыли, и я играю в казино. Бывает, и проигрываю большие деньги. Но уже три месяца я в завязке. Я даже прошел курс у психотерапевта. Они прогнали меня ни с того ни с сего.
С женой Андрей официально был в разводе. Он даже показал Даше свой паспорт, где - да, стоял разводный штамп. Жена имела право прогнать его. Андрей собирался переночевать у Юрия Васильевича, а утром ехать к матери.
Все друзья женаты, неудобно идти к ним.
- Переночуйте у меня, - сказала Даша, - если так получилось...
Она постелила Андрею в своей спальне. А сама легла в гостиной. Все-таки, незнакомый мужчина, а в шкафу - серебро. Даша уснула, прижав к груди серебряное зеркальце, которое купила в Москве три года назад. В Париже она приобрела у антиквара роскошный серебряный браслет, Ломбардия, 18 век, и все пять дней надевала его на ночь. Но дома хотелось чего-то старого, домашнего.
Она прижала зеркальце сначала к ключице, потом к левой груди. Серебряные огни в глазах Андрея представились ей, и Даша подумала - жалко, что секс - это так грубо и неинтересно.
Даша еще не закончила работу (обычно она вышивала по десять часов в день). В дверь позвонили. Это пришел Андрей - с букетом роз, обернутым серебристой сеточкой с серебряным бантом.
Даша улыбнулась испуганно и бессильно. Ей никогда в жизни не дарили цветов.
- Я подумал, что должен отблагодарить вас. Вы выручили меня в трудный момент. В наше время не встретишь такого благородства.
Кроме букета у Андрея был с собой пакет. А в пакете - бутылка шампанского, торт и апельсины.
Даша захлопотала на кухне. Андрей в это время рассматривал Дашино рукоделие и серебро в гостиной.
- Даша, я еще вчера заметил, что вы - как будто девушка из прошлого, - сказал он.
Даша поставила нарезанный торт на столик. Вытащила из шкафа парадные чашки.
- Рукоделием увлекаетесь, - продолжал Андрей.
- Это не увлечение. Это моя работа, - сказала Даша.
Андрей стал расспрашивать. Брал инструменты с подставки - а это что? а вот это для чего? Даша отвечала: проколка, крючок, витейка. Стала рассказывать, как делать мережку. Под этот рассказ сели за столик, разлили шампанское. Никогда Даша не говорила так много. Она и вино-то пила раз пять в жизни.
- А увлекаюсь я серебром, - Даша улыбалась с нежностью. Такую нежность ее глаза источали только при взгляде на антикварные серьги, или кофейные чашечки работы шведского мастера.
- Я заметил, - Андрей встал и приблизился к шкафу с Дашиной сверкающей выставкой.
- Я тоже люблю серебро. Этот металл, кажется, дает силу.
- Не только! - восторженно сказала Даша. - Серебро - это металл Луны. Оно приносит необычные мечты и фантазии. Это металл художников, поэтов...
Даша рассказывала. О серебре чистом, и о том, как серебро сплавляют с медью. О самородном серебре и аффинаже. О серебре королев прошлого и звезд современности.
Андрей слушал.
Это был необычный момент. Такие моменты следовало бы фиксировать, но фото и видео не способны передать внутреннюю суть волшебного единения "он, она, взаимопроникновение". Не вульгарная секс-близость, а совместное купание в мягких волнах блаженства.
Наверное, это и есть буддийская нирвана.
В последующие дни Даша пригласила Андрея в местный художественный музей, где была неплохая коллекция серебра, а Андрей пригласил Дашу в ресторан.
При этом Андрей ночевал у Даши. В Дашиной спальне, а Даша - в гостиной. Но после ресторана они вернулись домой за полночь и пьяненькие. В ресторане Даша трижды танцевала с Андреем медленные танцы. Опять-таки, впервые в жизни.
Аргентинское вино и медленные танцы способствуют разогреву крови, даже если в ней содержится очень большой процент серебра. Андрей не включал света. Прямо в коридоре он поднял Дашу на руки и понес в спальню. Перед кроватью был постелен большой коврик лунного света. Серебро дышало в окна. Серебро поблескивало в шкафчиках и рассеивало в воздухе свое колдовство.
Андрей стал раздевать Дашу - неощутимыми движениями. Но не снимал с нее серебра - витой цепи с подвеской-лилией, серег, браслетов. Андрей взял серебряную лилию и коснулся ею Дашиной шеи. Даша вздрогнула. И подалась ногами и животом к Андрею. Еще одно касание - лилией по верху грудей. Даша яростно выдохнула. Сняла браслет с левой руки и стала гладить серебром Андрея.
С серебром надо уметь обращаться.
Даша и Андрей стали жить вместе. Это была настоящая Гармония. Даше казалось, что она полностью растворилась в серебре. По ночам ей часто снилось, как она плывет в серебряной реке.
- Я вышла замуж, - сказала Даша по телефону матери.
- Я вышла замуж, - сообщила она в "Русском сувенире".
- Я вышла замуж, - матушке Агафье в монастыре, продавщице в ближайшем продуктовом, знакомому ювелиру. Все искренне поздравляли, только родители слегка испугались. Потом мать навела справки об Андрее. Закончил технологический, работает инженером, не пьет, разведен. Родители на время успокоились.
А Даша продолжала повторять всем - даже отдаленным знакомым: "Я вышла замуж". Оказывается, ей так давно хотелось сказать эту фразу! Фраза настаивалась много лет, как марочное вино, и приобрела дивный букет, божественный вкус и блеск серебра.
Были, само собой, совместные приготовления обеда, когда в форточку влетают оптимистичные звуки субботнего полдня, прогулки по улицам, под ручку и вприжим, и, безусловно, игры с серебром. Всякие - интеллектуальные и эротические.
Потом позвонила Олеся.
- Здравствуйте, Дарья, - сказала она, - меня зовут Олеся. Я - бывшая жена Андрея Климова.
- Слушаю вас, - растерянно ответила Даша.
- Девушка, милая, вы не подумайте, что я из ревности. Просто мне вас жалко. Рожа-то у него красивая. Но ведь он чокнутый на своих играх. Он у вас все из дома вынесет и проиграет. Вы останетесь нищей. Как я чуть не осталась...
Даша положила трубку. Ее замутило от страха. Потому что подобные мысли иногда возникали у нее самой.
Над вечерней сумочкой для звезды местного телевидения Даша работала три недели. Андрей наблюдал, как она выкладывает на черном бархате картонные гирлянды, распределяет по ним серебряные нити, а потом закрепляет серебро шелковой ниткой.
- Изумительно, - говорил Андрей. - Ты самая изысканная женщина на свете.
Вечером Даша закончила. Болели шея, пальцы, запястья. Но Андрей массировал их - серебряным медальоном и руками. И все прошло.
Утром Даша повезла сумочку в бутик и получила деньги. Этой суммы вполне хватит на серебряное колье в виде лавровой веточки. Сверкающая веточка идеально обвивала Дашину шею. Даша уже два раза мерила колье.
Восемьсот семьдесят пятая проба, московский ювелир с французским гражданством, победитель и лауреат многих международных конкурсов.
Завтра суббота, мы приедем за колье вместе с Андреем.
- Конечно, - сказала Андрей, - прямо с утра и отправимся. Потом мне надо будет на завод заехать.
Андрей и сегодня задержался на работе, Даша уже начала нервничать и звонила ему на мобильник.
- Проект сдаем. Москва подгоняет.
Даша не поехала за колье одна. Не то настроение.
Ближе к обеду стала опять звонить Андрею. Он не брал, Даша обедала в одиночестве, все чувства и мысли были разорваны в клочья. Конечно, играет где-нибудь, подумала она. Андрей не явился и в четыре, и в пять. Даша позвонила на проходную завода, и спросила, там ли Климов. Ей ответили, что сейчас суббота, никакого Климова нет и быть не может.
Даше стало страшно.
Два часа она занималась тем, что снимала с полок серебро, складывала в коробочки, а коробочки - в продуктовые пакеты. К приходу Андрея в шкафах и шкатулках не осталось ни одной молекулы серебра.
- Ты что это делаешь? - удивился Андрей.
- Хочу сдать серебро в чистку, - ответила Даша, - Павел Андреевич освоил новые технологии чистки.
- А мы у Макарова целый день просидели, - сказал Андрей, - с этими расчетами. Жрать хочу безумно.
Даша ничего не могла возразить. И везти серебро к маме было уже поздно - темнеет, нападут еще гопники в переулках.
Может быть, Андрей и не врет.
Даша проснулась в четыре часа утра. Словно кто-то тряс ее за плечи и орал во всю глотку: вставай, вставай!
Андрея не было. Не было браслета и цепи на тумбочке.
Даша включила свет, побежала в гостиную.
Он ушел и унес все продуктовые пакеты. В которых лежали коробочки, а в коробочках была вся Дашина жизнь.
Даша задрожала. Дрожь была колючая, жуткая - от нее по всему телу разносился антарктический холод. Потом в ногах страшно закололо. Даша села на диван, растерла ноги, и судороги прекратились.
- Он не мог еще все продать, - сказала Даша вслух, - его можно поймать.
Она пошла в прихожую, к телефону.
- Алло! Это милиция? Пишите адрес, меня обокрали.
Она посоветовала дежурному позвонить бывшей жене Андрея. Та наверняка знает, где Андрей обычно играет.
- Сейчас мы к вам подъедем, - сказали в милиции, - с собакой. У вас что-то осталось из его вещей?
- Конечно, - ответила Даша.
Все серебро к Даше благополучно вернулось. Андрей успел доехать до места, но там его взяли.
Некоторое время серебро фигурировало в качестве вещественных доказательств, и Даша очень тосковала без него. Правда, она купила-таки колье в форме лавровой веточки. Колье была исключительно милой вещью, и Даша спала с ним, прижав к груди. Но одно колье - это совсем не то, что триста одиннадцать серебряных предметов. Даша смертельно скучала по своему серебру, и даже один раз поехала в милицию - хотела навестить своих бедных узников. В этот сложный период к Даше приехала мать Андрея - толстая пожилая тетенька с отекшим по причине больных почек лицом.
- Дашенька, прошу вас, дайте в суде не слишком жесткие показания. Я ездила к его психотерапевту, он представит справку. И Олеся согласилась выступить, адвокат ей звонил. Ему могут минимальный срок дать, если вы скажете, что он любил вас, и просто собой не владел, когда взял это серебро...
Даша молча закрыла перед матерью Андрея дверь.
Потом Андрей позвонил ей с мобильника своего адвоката. Даша услышала только: "Даша, это я, Андрей, послушай, пожалуйста", и тут же отключилась.
Она шила целыми днями. Она сделала владимирским швом парадную скатерть для епархии и гобелен ковровым челноком для "Русского сувенира". Она вышила атласной гладью портрет одного важного чиновника (платила администрация области).
Деньги получала неплохие и купила серебряный подстаканник - невозможно пить чай из уродливой фарфоровой чашки.
Через два месяца ей вернули серебро. Судебный процесс еще шел, но работа с вещественными доказательствами закончилась.
Даша целый день перетирала серебро мелом, придавала благородный блеск специальной ворсистой тряпочкой. Раскладывала по шкатулкам перстни, серьги, браслеты и брошки. Чашечки вернулись в шкаф, декоративные тарелочки - на гвоздики в стенах.
Серебряный свет наполнил квартиру. Пахло мятой. В воздухе носились веселые блики. Даша поставила диск - классические французские композиторы. Она решила устроить сегодня праздник: никакого шитья, вкусный обед. Она даже сходила в магазин за бутылкой красного вина.
Под "Болеро" Равеля Даша нарезала куриное филе. Под отрывки из "Жизели" замешивала тесто и резала грибы и овощи.
Стол накрыт. Серебряные ложка, вилка и нож блестят восторженно, по-гурмански. Серебряная рюмочка полна вина. Ни в чем вино не смотрится так благородно, как в серебре. Даша подняла рюмочку по направлению к открытым шкатулкам и шкафам.
- За ваше здоровье, дорогие мои!
Потом поставила диск Моцарта.
Серебро обнимало Дашу своим чистым светом. Даша медленно, смакуя, входила в нежные серебряные волны счастья.
