№1/1, 2011 - Отклики на роман Г.Щекиной «Ор»

Вера Коричева
А была ли любовь? Или герои нашего времени

Прочитала повесть Галины Щекиной «Ор», долго ходила под впечатлением и всё не могла сосредоточиться на отзыв. Прочтение других рецензий меня подвинуло.
Говорят, главный герой Тимоша неправдоподобен, таких не бывает. Да правдоподобен, ещё как. Так бы меня повесть не задела, если бы я не знала человека очень на него похожего. Он мне казался загадочным, да и до сих пор – загадка. Может быть, через повесть я многое в нём поняла. У меня в голове не укладывалось совмещение религиозности и …некоторых поступков. Только мой знакомый не совращал почти совершеннолетних девочек, а страстно признавался в любви замужним дамам с маленькими детьми и добивался взаимности, этим самым разрушая душевный лад женщины и её семейный мир. Причём, заведомо ни на одной из них жениться не собирался, а детей усыновлять – тем более. С религиозной точки зрения – это ведь преступление куда большее, чем совершал Тимоша. Ан нет – верующий и вроде бы искренне… Меня знакомство с такими людьми постепенно отворачивало от церкви, возникало недоверие к религии вообще. Была ещё и подруга, которая стала верующей по служебной необходимости (реставратор). Свято блюла посты и исповедовалась, но при этом на житейские темы рассуждала совсем не по-христиански и лгала со светлыми глазами… И вот теперь – надо же! – Тимоша, литературный герой и тоже списанный с конкретной натуры.
И тут я поняла, что поверхностная вера Тимоши – не его вина, не кощунство автора, это явление нашего времени. Псевдорелигиозность современного интеллигента. Наши интеллигенты религиозными не рождаются, приходят к вере к середине жизни примерно. Это в 19 веке передавалась как святыня из поколения в поколение и воспитывалась с младенчества. Посмотрите на Тимошу. Идёт в храм, исповедуется, искренне раскаивается, а выходит за ворота и …продолжает в том же духе. Поэтому мне кажется несколько кощунственным сопоставление его с Лёшенькой Карамазовым, который был искренне верующим, не помню, чтобы последний занимался блудом. У меня лично тоже возникли параллели с Достоевским, но я сначала отогнала эту мысль как крамольную. Мне вспомнился именно Митенька Карамазов с его «широкостью» натуры, в которой низость гармонично соседствует с щедростью души. На Мышкина Тимоша похож разве только женоподобием. Плачется в жилетку одинокой и беззащитной женщине (Черепашке), сюсюкает с любовницами, а самое интересное, сам себя постоянно убеждает в том, что он мужчина. («А кто у нас мужчины? Ага!») И друзей среди мужчин у него нет, как выше было замечено. Один зять, да и с ним Тимоша о своих любовях не откровенничает. Выше замеченная инфантильность тоже присутствует и проявляется в нежелании нести ответственность ни за будущее любимой (Томы), ни за судьбу подобранного ребёнка. Легко быть добрым за чужой счёт.
Таким образом, Тимоша – герой нашего времени! И очень даже типичный. А кто сказал, что герой времени должен быть положительным? А вспомните лермонтовского Печорина. Но у Тимоши всё же есть шанс перейти к истинной вере и духовности, может быть, даже через живопись. И художник из него получится, но только при условии, если он сможет отказаться от мирских (плотских) соблазнов.
Второй герой нашего времени – Тома. Она в этом плане достойная ученица своего учителя. Её откровенная бездуховность уже не нуждается в прикрытии фиговым листочком псевдоверы. Не знаю, какую Галатею хотел сотворить Тимоша, но сотворил расчётливую, наглую, циничную и эгоистичную героиню нашего времени. Её суть – прямое следствие псевдорелигиозности старшего поколения. Мне лично интересна её псевдогуманитарность. Сначала я считала это авторской ошибкой, но потом поняла, что это тоже явление времени. Литераторша Римма хвалит её за увлечение классической литературой и способности к писательству!!! А как же, героиня читает классиков? А поверхностно! Не вникая в суть. Если бы вникала, не стала бы так поступать в жизни. К тому же наши классики писали о ЛЮБВИ, но о другой любви, не Томиной.
Теперь перейдём к самому главному. Здесь говорят, что повесть о любви (и творчестве). Действительно, мы наблюдаем здесь историю любви и верим в это до последнего, до ключевой сцены в деревне, где начинается мистическая гроза (или пожар?) и герой думает: «Любовь познал или?...». Вот от этого жуткого «или» волосы просто становятся дыбом. И у читателя возникает мысль: а была ли любовь? А что было-то, как называется? Взаимное телесное притяжение? А родство душ? А говорить не о чем? Дашь – люблю, не дашь – отомщу. (ХМ…, вспоминается Федра!) Только я и мой кайф, а любимый (любимая) – всего лишь средство (инструмент) для моего кайфа. Его не волнуют её интересы (создание семьи). И здесь перед читателем всплывает глобальная проблема нашего времени: исчезновение из любви духовной основы! В старину в деревне любовь понимали как милосердие, сострадание. Говорили: я его жалею (читай: люблю). Но беззвучным и ненавязчивым фоном здесь проходит и настоящая любовь, та самая – по старинке. Это Марьяна, которая «сама была – тишина». А герой просто такой любви недостоин, он и не может к ней приблизиться, его Бог не пускает, Марьяну ему ещё заслужить надо. Марьяна в своей праведности выглядит почти нереальной. Она - героиня НЕ НАШЕГО времени. Может быть, прошлого, может быть, будущего. Но быть на неё похожей очень хочется (предварительно обнаружив в себе половину Томиных черт), значит, она – тот идеал, который читателю нужен. А финал? Финал не мог быть другим, он абсолютно закономерен.
Это самое страшное, что может быть: из любви исчезло милосердие! Произошла подмена, а мы по привычке называем ЭТО любовью! Кричите SOS! Звоните во все колокола! Что автор и делает. И огромное ему СПАСИБО! И несмотря на многие погрешности – БРАВО!
О том, что из искусства тоже исчезает духовность –это отдельная тема. В повести почти не затронута.
Все читается на едином дыхании, волнует, не оставляет равнодушным, порождает множество вопросов и непростых размышлений. Что ещё надо?

Ещё кое-что по мелочи. По-моему, имя Марьяна очень неудачное. Марьянами называют женщин в преступном мире (у Шаламова). Может кто-то этого не знает, и слава Богу!
Художника не отрывают от подрамника ( в среде художников вращалась, ни разу такого не слышала), его можно оторвать либо от мольберта (это рабочий станок), либо от холста (это то, на чём он творит и что творит). Холстом называют ткань (бортовку или мешковину), натянутую на ПОДРАМНИК. Холст художника – это холстина на подрамнике, подрамник без холстины – пустой деревянный прямоугольник, творить на нём нельзя никак.
Сцены описания выставок слишком подробны и скучны (даже мне, бывшему художнику), хотя интересные мысли в них есть.
Зореньку выдумкой делать не стала бы, а наоборот, придала бы ей больше реалистичности, то есть прописала бы характер, а то в повести она выглядит схематичной куклой. Если Зореньку сделать выдумкой, Тимоша превратится в полоумного шизика, а так он достаточно реалистичный и трезво мыслящий.











О НАШИХ БУМАЖНЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие издания наших авторов вы можете заказать в пункте меню Бумажные книги

О НАШИХ ЭЛЕКТРОННЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие электронные издания
наших авторов вы можете бесплатно скачать в пункте меню «Эл.книги»

Наши партнеры:



      localRu - Новости израильских городов. Интервью с интересными людьми, политика, образование и культура, туризм. Израильская история человечества. Доска объявлений, досуг, гор. справка, адреса, телефоны. печатные издания, газеты.

     

      ѕоэтический альманах Ђ45-¤ параллельї

      

Hаши баннеры

Hаши друзья
Русские линки Германии Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки. каталог сайтов на русском языке из Сша,Канады,Франции и других стран


  Международное сетевое литературно-культурологическое издание. Выходит с 2008 года    
© 2008-2012 "Зарубежные Задворки"