В суровом аиде тюльпаны цветут,
И демоны странно безгрешны.
Ты знаешь, легко мне и сладостно тут,
Хоть жуткая сладость, конечно.
Здесь замерли звуки, и всхлипы теней
Лишь взгляд всколыхнут на мгновение.
Пустые глазницы – вместилище дней,
Сочатся унылым смирением.
Здесь дышат безмолвьем и души крадут
У тех, кому боязно, дико.
Бежала я, лавр сокрушенно вздохнул,
И мирт шевельнул: “Эвридика…”
Но вот я свободна от солнечных чар,
От власти жестоких провидцев.
И кажется, ты никогда не встречал
Меня, чтоб за мною спуститься…
Ты пел. Мне не вспомнить литые слова
Той жизни, священной и праздной,
И как она внятно с собой повела,
Как стала я дивно прекрасной.
Уж солнце скользнуло к одеждам певца,
Но я оглянулась беспечно.
Был миг поворота, ответа, лица.
Ушел ты. Зачем так навечно…
***
Отмахнуться, забыть, отыграться? –
Мой навек, как хрустальный дворец,
Что в наследство, с венчаньем на царство,
При рожденьи назначил отец.
Мой навек, как тоска придорожных
Робких верст, загостивших в степи,
Как опасливый позирк острожный,
Как чудак, утонувший в пути.
Не отрину, распахнутой ставней
Дрогнет дом. И смирится слеза,
Избывая позор свой недавний,
Подставляя под ветер глаза.
В перештопанном валком сарае
Холод зимний вдвоем вековать,
И, вразвалку мечтой пробредая,
О каком-то дворце поминать.
Я пригнусь и от взглядов укрою
Убаюканный зябким добром
Ларец старый, окованный болью,
Что храню под хрустальным ребром.
***
Не добреду к приимному порогу.
Я так хочу. Хочу быть виноватой.
Струится ночь – забытая кантата.
Слова остры,как месяц, и двуроги.
И одиночеством мощеная дорога
Ведет к закату от заката.
Жизнь, что Земля, обманчиво поката,
О, Господи, как не хватает Бога!
Утешение
Ни мускул ни дрогнет в мире,
Ни дрожь пробежит по земле.
Ночь незаметно расстелит
Платок на битом стекле.
Темным снегом засеет
Робкого дня побег.
Во сне одному – теплее, -
Явь прорастет сквозь снег.
Улиц мокрые шеи
Понуро поникли вдали,
Правды сказать не умея,
Согласно молчат фонари.
Но зори гаснут, синея.
Не плачь, моя радость, пойми –
Нет ничего смешнее
Долгой, печальной любви…
***
Ну вот и мы договорить сумели.
Над миром снова осень-благодать.
И чья-то жизнь полощется в купели,
И что-то нам не суждено назвать.
И рядом Бог, и все отрыты двери,
И смерти пряный жар, как жизнь знаком,
Так на закате пахнут иммортели
Засушенным ахматовским стихом.
Весенний этюд
Вечер улицы чисто вымел,
сухо асфальт блестел,
вечер небо с луною вымыл,
а тебя пригласить не посмел.
Он сухой прошлогодней веткой
забавлял лохматого пса
и внимательно слушал соседок
непослушные голоса.
Из окон сквозило веселье,
неспеша оплывала мгла,
в легкой ласковости апрельской
он тихо сошел с ума.
***
Словно предчувствуя удар
Хлесткий щедрый
Плетки
Сплетений судьбы
Растворяюсь в улыбке ночи
Ее смиренном кивке
Меня исповедуют деревья
Шатающиеся налегке
Нагоняющие одиноких путников
Причастных
Пронзительной сладости
Первого снега
Я вызываю призрак своей жизни
И слетаются слепо
Безучастием этрусских гробниц
Головой Моисея
Раздраженно отвернувшейся
От назойливых глаз прихожан
Осколки времен
В вазу времен погружаясь
Я вызываю призрак своей жизни
Тень Отца
Чтобы понять
Что-то произошло…лет назад
Раньше…еще раньше
Я вызываю призрак своей жизни
Но он не является –
Изгнанный дух тишины
И уныло болит
В дебелом теле туч
Синяк луны
***
В который раз прощаюсь с миром
Вереница бесконечных прощаний
Всего лишь встреча
Которая не может состояться
Воспоминания которых не было
Потому что нечего забыть
Во времени
Раз случившемся и непрошедшем
В тишине порожденной голосом
Где опадают лепестки слов
Но голос не звучит
И замирает
Мучительно и напряженно –
Тоской о встрече
Упоительное стремление
Проститься с миром
В последний
***
Когда время становится внешним
Когда мрак разрываясь над бездной
Сиянье рождает кромешным
Когда в желтом хохоте листьев и ты
Задуваешь свечи
Отбиваясь огнем из последней встречи
Когда надежда игрою увечной
Вешним холодом щурясь охватит плечи
Когда буря песчаная в сокрушительном беге
Сгинет где-то за сердцем
Так просто и плоско за ближайшим
Парком киоском с напитками
За попавшейся прохожей улыбкой
Когда робким сверчком замирает вечер
Уходя в сумрачный подземный переход
Цепной реакцией чьих-то последних нот
Я пойму эту музыку схожих
Взглядов – не на жизнь а на смерть
Когда я улыбаюсь скорбя
Неужели Ты думаешь Боже...
Я услышу Тебя
***
Я совсем не хочу кофе
И мне совсем нечего сказать миру
Кроме того что раньше
Хотелось сказать многое
Кроме того что я люблю этот теплый ветер
Надломленную ветвь березы
Окаменевшую в молчании
На уровне четвертого этажа
Мистерию камней суровое таинство
Проходящее стороной к своей вечности
Звездный сумрак над моей головой
Свивающийся в долгую песнь
Песнь молчания
Кроме того что странно
Ощущать отсутствие воздуха
За пределами стареющего “я”
И смотреть как кротко
Холодами и ветром ночью и днем
Молчанием и шорохом
Шорохом молчания
Проникает в тебя природа
Не требуя ответа
Как смерть отходит в сторону с любезной улыбкой
На вежливую просьбу подождать
Кроме того как хорошо
Перекреститься на облачное обличье ангела
Плывущего к закату
И попросить у него прощения
***
Хризантемы, сироты, нам вместе цвести
Терпким опытом, сжатым в горсти,
Первой ненависти и злости,
Первой мести и серости,
Первой зрелости – да в морозы,
Где ядреные звезды в колодце,
Где кресты, купола и молодцы,
Где разбитое узко-оконце
В старом храме – и солнце
В междурамье играет и делит узоры –
Этим мир, этим сон, этим ссоры,
Эти вместе должны быть снова, а тем –
Мир подносит букет хризантем.
* * *
Злым конем рыхлу землю затоптывал,
В чисту воду врага опускал.
Спело яблоко – да высоко,
До судьбы рукой не достал.
Обращусь-ка я звонким тополем,
От беспамятства уходя,
И молчание белым соболем
Обовьется вокруг тебя.