Хм, а он и не заметил, как начал разговаривать вслух. В этом зеленом душном месиве из лиан, упавших деревьев и огромных ярких цветов недолго и рехнуться. Интересно, о чем думали там, в кабинетах с кондиционерами, когда посылали их отряд разыскивать иголку в столе сена?
Сначала сюда, в забытый богом угол на бескрайнем плато Мату-Гросу забирается этнографическая экспедиция, потом на весь мир разносится новость об открытии неизвестной человечеству цивилизации, затем ребята присылают совершенно невнятное сообщение о нападении на лагерь то ли инопланетян, то ли зеленых человечков, после которого наступает тишина... И вот теперь на территории, по сравнению с которой его родной Техас – детская песочница, они должны найти то, что осталось от пяти ученых олухов.
В результате всей этой фигни двенадцать здоровенных мужиков вместо того, чтобы гонять террористов, для чего, собственно, и существуют парни из группы CAG, обвешанные оружием как рождественские елки таскаются по непроходимым зарослям, кормят мерзкий гнус и потихонечку сходят с ума от монотонных дней, похожих один на другой как два новеньких доллара. Вот и он начал разговаривать вслух, а ведь совсем недавно проходил тестирование у психолога и получил самые лестные отзывы. Еще не хватало, чтобы парни решили, что их шеф свихнулся. Капитан Уокен сделал вид, что не расслышал вопроса, и потянулся за картой.
Пожалуй, они забрали слишком далеко на север, почти до места слияния Журуэны и Телис-Пирис. Надо попытаться подняться повыше в горы до истоков Аринуса, а если и там ничего не получится, то останется только перевалить через Серра-Формозу и окончательно увязнуть в болотах Кулуэни, уповая на то, что в Форте Хоуп вспомнят о своих бравых вояках и заберут их из этого пьяного леса, где во влажной духоте цветы пахнут так, что кружится голова.
- Привал, парни! Торренс, Батлер – присматривайте по сторонам!
Он неодобрительно покосился на лейтенанта Джексона, который, свалив с плеч рюкзак и прислонив к стволу ближайшего дерева винтовку, потянулся за сигаретами. За ним и остальные рейнджеры начали беззаботно устраиваться среди упавших деревьев, задушенных вездесущими лианами. В первые дни пребывания в этом зверинце, полном пираний, анаконд и разной прочей живности, не говоря уже о теоретически возможной встрече с черт-знает-кем, они вели себя более осмотрительно, но за прошедший месяц у отряда не было ни одной встречи с кем-нибудь, кто мог представлять реальную опасность, кроме пары-тройки змей, и парни расслабились. Уокен собрался было сделать своим подчиненным внушение за вопиющее нарушение дисциплины, но потом, оглянувшись по сторонам, вздохнул и... промолчал. Если судить по поведению местного зверья, иногда попадавшегося по дороге, то здесь никогда не ступала нога человека, а, следовательно, ни зеленых человечков, ни, что вероятнее! - индейцев поблизости нет и в помине. Не стоит зря напрягать команду. Достаточно того, что часовые несут вахту как обычно.
Они быстро организовали небольшой перекус, а потом, устало вытянув ноги, начали, как обычно в минуты безделья, обсуждать насущные дела, то есть, что будут есть на ужин.
Только Хэрлоу, выросший на Пятой авеню и назло родителям завербовавшийся в армию, запустил руку в рюкзак и, вытащив учебник по истории, попытался углубиться в его изучение. Эти интеллигентские заморочки повторялись почти на каждом привале и заканчивались всегда одним и тем же. Вот и сейчас он снова застрял на втором абзаце и, спустя пару минут, со вздохом отложив книжку в сторону, ввязался в обсуждение вкусовых качеств одной из тех змей, что встретились им по дороге.
Уокен покачал головой, словно сокрушаясь о пренебрежении пищей духовной в угоду пище телесной. На самом деле он уже начал восхищаться этим типом, который не нашел ничего лучшего, как потащить с собой увесистый том серьезного чтива, пожертвовав запасом сигарет, хотя по большому счету взгреть бы его надо было за нарушение главной заповеди разведчика – не брать с собой на задание никаких документов. Но даже если рассуждать чисто по-человечески – все равно это была большая глупость, потому что если кто думает, что после броска в полной выкладке по непроходимым джунглям у человека остаются силы, чтобы заниматься самообразованием - сильно заблуждается. Может, в первые два-три дня у ребят еще хватает сил вести интеллектуальные беседы о шансах любимых баскетбольных команд на выигрыш в ближайших матчах, но очень скоро все разговоры сводятся к трем темам: женщинам, еде и планам на ближайший день. Этот Хэрлоу еще неплохо держится. Даже не просит у ребят закурить, а ведь его сигаретный запас закончился еще на прошлой неделе. Упрямый парень!
Уокен потихоньку даже заключил пари с лейтенантом на то, сколько времени будет появляться на свет злополучный учебник. Если парень продержится еще пару дней - Джексон должен будет ему ящик виски.
Внезапно капитан ощутил смутную тревогу. Так не раз бывало, когда он нутром, поджелудочной железой, начинал чувствовать, что что-то не так. И это ощущение его ни разу не подводило.
Не желая искушать судьбу, он скомандовал подъем, и парни, нехотя прекратив приятные воспоминания о змеином супе, быстренько навьючили на себя тяжелую амуницию. Особенно не повезло штурмовикам Хэрлоу и Леджеру, которым, помимо тяжеленных М-60, приходилось еще нацеплять на себя массивные бронежилеты. Плюс шлемы, которые давно уже украшают их рюкзаки, а не головы и... Кстати, а где Леджер? Капитан встревожено огляделся по сторонам.
Куда могло понести парня в диких джунглях? Правда, он прихватил свой пулемет, но все остальное снаряжение горой возвышалось на земле.
Черт, это уже становится не смешно. Он перехватил поудобнее винтовку и стал внимательно всматриваться в плотную стену зарослей, окружающую их временную стоянку.
Поймав недоуменный взгляд капитана, направленный на беспризорный рюкзак, мгновенно напрягся Джексон, а за ним и остальные рейнджеры развернувшись лицом к дикому лесу, встали в кольцо с оружием на изготовку, напряженно вслушиваясь в звуки чужого мира.
Прошло несколько томительных секунд. И когда Уокен уже собрался отдать приказ на поиск пропавшего сержанта, раздался треск и на полянку вылетел Леджер с горящими от возбуждения глазами.
Рейнджеры отреагировали на звук мгновенно, так что первое, что увидел парень - это одиннадцать направленных на него стволов. Леджер немного оторопел, но, пробежав глазами по лицам коллег, высмотрел Уокена и бросился к нему.
- Сэр, я их нашел! - выпалил он, - Здесь, совсем рядом, заброшенный храм. Я отошел отлить и буквально через пару минут вылез на поляну, посреди которой стоит такая здоровая каменная хреновина. Точь-в-точь, как эти типы описывали. Недалеко от входа лежали тела двух человек. От них, правда, мало что осталось, но у одного из трупов в кармане был ежедневник. Я взглянул на первую страницу, а он подписан фамилией одного из тех, кого мы ищем. Вот он!
Это была такая фантастическая удача, что Уокен не нашелся сразу, что сказать, а Джексон пробормотал, первое, что пришло ему в голову:
- Ты бы еще сбегал по малой нужде в соседнюю долину. Тебе что, жить надоело?
- Никак нет, сэр! Но меня туда просто тянуло как магнитом. Я сам не заметил, как дошел. Представляете, как мне повезло!
- Угу, а нам «повезло» не заметить, как ты отсюда слинял. Не верю я в такое везение, - пробормотал Уокен, который еще в ранней юности понял, что за все в жизни приходится платить, причем по самой высокой цене, - Тебе, парень, несомненно, подфартило, но больше таких глупостей я делать не позволю. Каникулы кончились, ребята. Пожалуй, нам стоит принарядиться, прежде, чем мы нанесем визит в тихую обитель. Сдается мне, она не столь заброшена, как может показаться на первый взгляд. Нет дыма без огня, а этот инопланетный бред мне очень не нравится. Так что смотрите в оба, если вам дороги собственные задницы.
Это было потрясающее зрелище: посреди девственного леса стояло пятнадцатиметровое каменное сооружение, тремя ступенями уходящее в небо. Даже джунгли оказались бессильны перед мощью древних мастеров, хотя растения и пытались забиться в каждую щель между камнями. Но таких мест почти не было. Со стороны храм выглядел монолитом, и только вблизи можно было заметить тонкие линии, выдающие места стыков гигантских каменных блоков. Даже деревья, окаймлявшие поляну, были иными, чем в других местах. Их кора отливала серебром, а крона, растворялась в знойном мареве на недосягаемой даже птицам высоте.
Рейнджеры долго прятались за кустами на опушке, ведя наблюдение за свободным пространством, расстилающимся перед ними. Каждый напрягал все свои органы чувств, чтобы уловить хоть что-то подозрительное. Но вокруг не было ничего живого, только резче стали запахи, а звуки, наоборот, распространялись глухо, словно в тумане.
Наконец, переговариваясь скупыми жестами, разведчики выбрались из леса и небольшими перебежками подобрались к храму. Недалеко его от ступеней, они увидели останки двоих белых, одетых в полувоенные костюмы. Уокен склонился над ближайшим из тел и внимательно осмотрел кости, покрытые остатками одежды. В черепе, на котором кое-где еще сохранились ошметки кожи с волосами, зияло пулевое отверстие. На втором трупе, лежавшем ближе к опушке леса, не было видимых следов насилия, хотя никто не сомневался, что американец умер не своей смертью.
Рейнджеры еще больше усилили бдительность, осторожно подкрадываясь к распахнутым дверям, и заглянули в темную прохладу храма. Внутри царил идеальный порядок. Было такое впечатление, будто строители этого удивительного сооружения только что вышли за дверь. Даже в курильницах сохранились кусочки окаменевшей смолы, а на каменном возвышении, служившим, видимо, жертвенником, лежал свежий пепел. В том, что пропавшие ученые благополучно достигли этого места, говорили аккуратно сложенные в дальнем углу храма экспедиционные пожитки, которые тащили носильщики, а у жертвенника возвышалась аккуратная горка недавно заготовленных дров, из которой погибшие сожгли лишь несколько поленьев. Кстати, вот еще одна загадка: почему среди убитых не оказалось ни одного индейца? Или они успели покинуть лагерь раньше, чем произошла трагедия? Видимо экспедиция, достигнув этого места, решила разбить лагерь, и была атакована, но кем?
- О кей, парни. Похоже, что здесь никого нет, но расслабляться не стоит. Ничего лишнего не трогать. Я свяжусь с базой, а вы займитесь делом. Скорее всего, нам придется здесь заночевать, потому что даже если кто-нибудь из пилотов и согласится лететь сюда ночью на "вертушке", все равно найти нас в этом море листвы, да еще в темноте будет нереально. Наша задача: за ближайшие пару часов, пока солнце не сядет, организовать лагерь и прочесать окрестности. Мы нашли только двоих, а где еще трое?
- Двое, - мрачно пробормотал здоровяк Джексон, указывая на торчащие из-за жертвенного камня ботинки, одетые на чьи-то ноги, - Хэрлоу, глянь, кто там?
Не выпуская из рук оружие, парень зашел за выступ.
- Мужчина. Оторвана голова, сэр!
- Час от часу не легче. Белый?
- Нет, сэр!
- Значит, это профессор Берни, зоолог. Осталась женщина-историк и руководитель экспедиции. Джексон, организуй охрану лагеря. Надо засветло сходить за водой для ужина, а потом прочешем ближайших зарослей. По одному не ходить. За дело!
Уокен занялся рацией, а верзила Джексон, выросший в трущобах Гарлема, поигрывая мускулами начал отдавать приказания. Казалось, он получал удовольствие от ощущения опасности, да и остальные рейнджеры очнулись от летаргии и бодренько забегали, организуя ночлег. Впрочем, чего удивляться? Их стихия - опасность, а не рубка зарослей по двенадцать часов в день.
В дверях древние зодчие предусмотрели петли, куда легко влез пятидюймовый ствол дерева. Какой никакой, а замок. Слава Всевышнему, в здании не было окон, так что придется присматривать только за дверным проемом.
Приготовив все для ужина и ночлега, и получив подтверждение с базы, что в 8 утра за ними прилетят "Велкоро", рейнджеры разбились на группы и, оставив двоих парней караулить лагерь, начали без особой надежды на успех прочесывать окружающие заросли. К сожалению, джунгли долго не хранят следы. Неделя-другая, и вездесущая зелень затягивает все толстым зеленым ковром.
Но им снова повезло: когда разведчики уже собирались сворачивать поиски, группа Джексона совершенно случайно наткнулась на тело женщины. Судя по характеру травм, сохранившихся на останках, несчастная упала с дерева, на которое пыталась забраться, спасаясь от преследователей.
Уокену с Хэрлоу и Леджером повезло гораздо меньше. Мало того, что они измучились, лазая по непроходимым джунглям, так еще нос к носу столкнулись с огромным ягуаром, следившим за пришельцами холодными глазами прирожденного убийцы. Леджер уже направил свой М-60, чтобы пристрелить хищника, но тот, оскалив зубы в издевательской ухмылке, чуть подался назад и мгновенно исчез среди зелени. Рейнджеры переглянулись: местная экзотика начинала действовать на нервы. Особенно Хэрлоу потрясло совершенно человеческое выражение глаз зверя. Может, инопланетяне вывели здесь породу мыслящих ягуаров, и зверюга не просто хищник, а вражеский разведчик? Хорошо, что они завтра к вечеру будут дома. Не место белому в этих нереальных зарослях, которые высасывают из него все силы и нервы.
Похоже, что остальных разведчиков обуревали схожие мысли, потому что, как только солнце скрылось за верхушками деревьев, и на поляну молниеносно упала непроглядная тьма, рейнджеры, забаррикадировав дверь, развели на жертвенном камне небольшой костер из нарубленных командой Джексона дров. Загадочные серебристые поленья, заготовленные несчастными учеными, трогать никто не стал. Мало ли какие сюрпризы приготовили чужакам хозяева здешних мест? И вот теперь их маленькая поленница белела рядом с костром, вокруг которого сгрудились молчаливые мужчины с разрисованными лицами в камуфляже, словно отгораживаясь живительным пламенем от местной нечисти. Танцующие языки огня отбрасывали причудливые тени, и сержанту Хэрлоу казалось, что на стенах оживают рисунки, на которых древний художник шаг за шагом изобразил ритуал принесения человека в жертву ягуару. Вот процессия индейцев тащит на носилках несчастного, вот его кладут на постамент, сильно смахивающий на жертвенный камень, а затем на его месте оказывается ягуар. Мечущиеся по стенам тени придавали картинкам иллюзию жизни, и будущего историка передернуло от одной мысли, что, возможно, жертвоприношение совершалось здесь на самом деле.
После плотного ужина остатками спецпайков, разведчики стали готовиться ко сну. Первым выпало дежурить Хэрлоу и Ленджеру, за ними - Джексону и их связисту, которого все знали как Удава.
Остальные разведчики, которым предстояло бдить ближе к утру, сложив в дальнем углу храма спальные мешки с останками найденных членов экспедиции, пошарили в брошенном багаже, и устроились с относительным комфортом. Этим привыкшим к любым невзгодам людям было не привыкать ночевать не в мягких постелях, поэтому уже через несколько минут отряд погрузился в сон, а часовые, устроившись у двери, приготовились нести вахту.
Капитан дремал урывками и в очередной раз проснулся за полчаса до окончания дежурства Джексона и Удава. Откинув пончо, под которым коротал ночь, он встал и, стараясь не шуметь, пошел к часовым, аккуратно маневрируя среди спящих товарищей. Страшно болела голова, и Уокен уже собрался вернуться к своему рюкзаку, чтобы проглотить анальгетик, как заметил в позе радиста что-то странное. Он еще раз внимательно посмотрел на знакомую широкоплечую спину и подивился ее странной неподвижности. Удав сидел, прислонившись к колонне, так что была видна только склоненная голова и часть чуть сгорбившейся фигуры. По спине капитана пробежал холодок: слишком часто по роду службы ему приходилось видеть такие позы. Он готов был поспорить на что угодно, что его радист мертв, но почему тогда так спокоен Джексон, методично точащий нож о шероховатый обломок камня?
Забыв про намерение проглотить лекарство, Уокен быстро подошел к часовым:
- Джексон!...
И осекся, уставившись на невероятную картину, похожую на кошмарный сон: Удав, его верный друг и соратник, прошедший за пять лет службы огонь и воду, сидел с перерезанным горлом, и кровь черным озерцом скопилась в выбоине в каменном полу.
- Матерь божья, что здесь происходит?!
Услышав голос командира, лейтенант вскочил и, одернув форму, доложил:
- Шеф, все спокойно. Через, - он посмотрел на часы, - четверть часа сдаю дежурство Торренсу и Батлеру.
- Джексон, что с Удавом? Что здесь произошло, ради всех святых?
Лейтенант удивленно взглянул на своего командира. Его суровое черное лицо со шрамом, изуродовавшим правую щеку от виска до подбородка, на миг стало растерянным, словно тот не понимал, о ком идет речь. Затем, сообразив, Джексон равнодушно-брезгливо взглянул на безжизненное тело белокурого здоровяка, таскавшего тяжеленную рацию, словно кошка - мышь.
- Ах, этот. Вы ошибаетесь, сэр, это не Удав, а проклятый моджахед, прокравшийся в зону расположения нашей части.
- Джексон, ты бредишь!
- Никак нет сэр!
Внимательно следивший за мимикой рехнувшегося рейнджера, капитан заметил, как подергиваются пленкой глаза его бравого лейтенанта. От напряжения голова Уокена заболела с новой силой, внутренние очертания храма стали размытыми, приобретая зыбкие формы. Стараясь привести себя в норму, он зажмурился на мгновение, чтобы прогнать пелену, не заметив, как злобно оскалился лейтенант, который с криком:
- А-а-а, ты тоже не пройдешь, желтая обезьяна!
Прыгнул к нему навстречу. Последнее, что ощутил капитан, проваливаясь в Ничто, это как холодное лезвие только что наточенного клинка, царапнув по ребру, вошло в сердце, рассекая по дороге сосуды и мышцы. Он с всхлипом вздохнул и рухнул к ногам своего друга.
Сержант Хэрлоу, успевший не только пригреться на жестком ложе, но и увидеть первый сон, был разбужен отчаянными криками и хаотичной стрельбой, раздававшейся в храме. Отшвырнув пончо, он схватил свой пулемет и перекатился на живот. Знакомое ощущение оружия в руках вернуло в душу спокойствие. Осторожно высунувшись из-за уступа, он подтянул к себе рюкзак и бронежилет. Ему чертовски повезло. Вернее, сначала ему казалось, что он, как обычно, вытащил несчастливый билет, потому что, когда кончилось вахта, все более или менее удобные места были уже заняты спящими рейнджерами, и ему пришлось устроиться в мало пригодном для сна закутке, невдалеке от упакованных в спальные мешки останков ученых. Теперь же ему оставалось только радоваться, что он не лежит в эпицентре событий и не обнаружен неизвестным врагом.
Кругом беспорядочно свистели пули, рекошетя от стен и колонн, и Хэрлоу никак не мог понять, кто же напал на их лагерь, тем более, что ворота продолжали оставаться закрытыми на бревно. Сержант попытался перебраться поближе к выходу, но стоило ему высунуться из своей берлоги, как на него бросился огромный воин, держащий в руках окровавленный кинжал. Вернее, Господи всеблагой!, в лапе, потому что в форме американского рейнджера на него надвигался гигантский ягуар, издававший то ли визг, то ли рычание.
Мышцы окаменевшего от такого зрелища рейнджера сработали быстрее мозга, и, вскинув пулемет, он, не целясь, выстрелил в зверя, разворотив ему живот.
В полумраке, сгущающемся с каждой минутой из-за дыма выстрелов, он увидел еще одного ягуара, который, не заметив его, полз к жертвенному камню, чтобы занять удобную позицию для стрельбы. Не мешкая ни минуты, Хэрлоу снял и его тоже.
Никого из ребят не было видно, и Хэрлоу решил вырываться из грохочущего ада в одиночку. Его уже не страшили джунгли. Там, среди переплетений гниющих лиан, под душным безветренным пологом, было спокойнее, чем в этом коктейле из воплей, стонов, коротких очередей и периодически проносившихся трассирующих пуль. Короткими перебежками, стараясь держаться темных углов, он добрался до ворот и попытался выбить бревно, которое поддалось после некоторого сопротивления. Тяжело дыша, он выскочил на ступени и, оглянулся, пытаясь сообразить, куда бежать.
Джунгли все также стояли безмолвной стеной, только вверху колодца, создаваемого кронами деревьев, промелькнула падающая звезда.
Хэрлоу, едва соображая от жуткой головной боли, был в шаге от спасения, когда на него обрушился прыгнувший откуда-то сбоку враг, и они покатились по храмовым ступеням вниз, сцепившись в смертельных объятиях. На земле они отпрыгнули друг от друга, и теперь стояли, всматриваясь в слабо освещенные контуры врага. От неожиданности Хэрлоу выронил пулемет, улетевший куда-то в темноту, и теперь оказался перед ягуаром практически безоружным, если не считать ножа, с которым он не расставался с момента поступления на службу.
Сержанту казалось, что он смотрит голлливудский фантастический боевик - слишком уж нереально было происходящее: он один в джунглях у развалин древнего храма, а напротив него готовится к смертельному броску, экипированный в такую же, как у него, форму ягуар. В лапе зверя мелькнул клинок.
- Ну что ж, треклятая кошка, попробуй сожрать меня!
Они дрались в полной тишине, только звенели клинки, натыкаясь на встречную сталь. Оба были мастерами своего дела, а страх смерти придавал силы. Но вот Хэрлоу, неудачно повернувшись, раскрылся, и ягуар, издав победный вопль, ударил его ножом в грудь.
Парня спас бронежилет, кое-как нацепленный перед боем. Ягуар вложил в удар всю свою силу, поэтому клинок, налетев на металлическую пластину, скользнул вниз. Не ожидавший такого, противник потерял равновесие и упал на одно колено, чем не преминул воспользоваться рейнджер. Собрав все силы, он вогнал клинок в спину зверя в тот момент, когда тот, извернувшись, ударил его ножом снизу в пах.
Нога у Хэрлоу подломилась, и он рухнул на поверженный труп противника. У сержанта было еще несколько секунд, чтобы отметить тишину, воцарившуюся в храме. "Интересно, кто-нибудь из ребят выжил?" - подумал он и закрыл глаза.
Утром, когда над поляной зависли три "велкоро", их не встретила ни одна живая душа. Только в высокой траве неподвижно лежали друг на друге двое мужчин в до боли знакомой форме. Немного посовещавшись, спасатели решили посадить одну из "вертушек", чтобы понять, что произошло в этом более чем странном месте.
Медленно, словно крадучись, один из "велкоро" сел на землю, приминая ветром от винта густую траву. Из него выпрыгнули двое вооруженных до зубов рейнджеров, и пока пилоты держали вертолет в полной готовности к взлету, крадучись подобрались к телам.
При их приближении мужчина, лежавший сверху, пошевелился и застонал. Шедший первым рейнджер прибавил шаг и, подбежав к парню, перекатил его на спину. Вся брючина Херлоу на левой ноге была залита кровью. Его противник чуть промахнулся, и не смог попасть в бедренную артерию - удар, грозивший быстрой смертью от потери крови.
Раненый снова застонал и открыл глаза. Увидев склонившегося над ним офицера, он попытался улыбнуться, но подобие радости быстро сменилось выражением ужаса на лице.
- Бредишь, - удовлетворенно пробормотал спаситель, - Ничего, сейчас я тебе помогу добраться до "вертушки", а на базе тебя живо на ноги поставят. Хоть не зря летели.
- Здесь... ягуары, - продолжал твердить раненый, - Я ночью... убил... трех...
- Ладно, парень, полежи минутку спокойно. Я сейчас посмотрю, кого ты там завалил.
Рейнджер распрямился и, внимательно оглядев заросли, сделал предупредительный жест напарнику, который стоял чуть в стороне, держа оружие наизготовку. Затем аккуратно подвинул раненого, освобождая лежащее под ним тело, и взглянул в лицо трупу.
- Черт подери, да это же Ленджер! Мы с ним пару месяцев назад в бильярд играли!
Опустившись на колени, он чуть встряхнул раненого, лежавшего с закрытыми глазами:
- Парень, ты кто? Что у вас здесь произошло?
- Сержант... Хэрлоу,... сэр!.. На нас... напал...спецназ… ягуаров....
- Какие ягуары, парень! Если хочешь знать, ты грохнул Ленджера, а он отродясь не был не то, что ягуаром, а даже его задней лапой!
- Это...ягуары...
Губы раненого еще шевелились, но рейнджер уже не мог разобрать ни слова. Решив, что больше ничего от Хэрлоу не дождется, он махнул напарнику, и они потащили сержанта к вертолету - занятие чертовски тяжелое, если учесть, что тот весил не меньше двухсот пятидесяти фунтов плюс бронежилет.
Затем, соблюдая максимальную осторожность, рейнджеры подкрались к входу в храм и заглянули внутрь. Зрелище, представшее их взорам, а главное, тишина, царившая в помещении, не вызывали сомнений, что живых там уже никого не осталось. Посовещавшись, они вернулись к вертолету и связались с базой. Услышав о произошедшей трагедии, руководство операцией дало единственно верный в данных обстоятельствах приказ - возвращаться на базу с раненым, а к заброшенному храму срочно вылетит отряд рейнджеров, который разберется на месте, что там произошло.
Немного подумав, спасатели прихватили "за компанию" в вертолет и труп Ленджера, и "велкоро" взяли курс на базу.
Сержант Хэрлоу очнулся в больнице только спустя трое суток. Около него на тумбочке стоял букет цветов и лежал... его учебник!
- Очнулся, парень?
Над ним склонился доктор Гаррет - хирург "от бога", не раз латавший рейнджеров после их вылазок. В свободное от основного занятия время он напивался в местном баре и строил глазки работающим на базе бразильянкам.
- Где... все?
- Не поверишь, дружок, многим бы хотелось это знать. Но ты об этом лучше с капитаном Лукасом поговори, - Он чуть подвинулся, и Хэрлоу увидел худощавого мужчину, которого изредка встречал на базе, - Могу только сказать, что тебе крупно повезло. В сорочке, парень, родился. Скажи, когда вы в храме разводили огонь, то откуда брали дрова?
- В джунглях...
- С серебристой корой?
- Нет, мы их трогать не стали. Джексон с ребятами принесли обычные из леса.
- Ну вот, я был прав, - Гаррет просто расцвел от удовольствия и, победно взглянув на капитана, шлепнул очаровательную медсестру-мулатку по аппетитной попке, едва прикрытой коротким халатом, - В коре деревьев, растущих вокруг поляны, мы нашли сильнейший наркотик, который сначала снимает напряжение, потом вызывает галлюцинации, приступ агрессии, а затем убивает. Поленья лежавшие рядом с костром, нагрелись и, видимо, начали выделять эту дрянь в воздух. Если бы ты не выбрался из храма, то умер, просто нанюхавшись этой пакости. Понял, парень? Похоже, что те ученые суслики, которых вы разыскивали, наступили на те же грабли, так что инопланетяне здесь не причем... Ладно, я пойду, а ты тут пообщайся с капитаном, а потом хорошенько выспись. Договорились?
- Да.
- Ну вот и славно.
Хирург приобнял медсестру, которая отнюдь не возражала против подобной вольности, и они вышли из палаты, а стоявший в углу капитан, не торопясь, поставил стул у изголовья раненого и уселся на жесткое сидение, приготовившись к длительной беседе. Лукас не торопился начинать разговор, и в комнате повисла напряженная тишина. Первым не выдержал Хэрлоу. Прокашлявшись, он неуверенно посмотрел в лицо нежданного посетителя:
- Простите, сэр, Док сказал какую-то чепуху про ребят. Что значит «многие бы хотели знать где они»?
Лукас тяжело вздохнул.
- Видите ли, Хэрлоу, когда к храму прилетел наш десант, там никого не оказалось, кроме хорошо упакованных останков ученых. Ни одного рейнджера, ни живого, ни мертвого, хотя капитан Салливан, вызволивший вас оттуда, клянется, что видел несколько тел, и у меня нет причин ему не верить.
Услышанная новость звучала так нереально, что раненый даже приподнялся на постели.
- Он прав, сэр! Их убили ягуары, сэр!
- Бред какой-то! Послушайте, сержант, постарайтесь вспомнить все, до мельчайших подробностей, что происходило с того момента, как вы обнаружили храм. Это очень важно.
Медленно, стараясь ничего не пропустить, Хэрлоу пересказал капитану все события, начиная с привала, когда Лэджер примчался с известием о находке.
Лукас слушал не перебивая, только однажды вздрогнул, когда рядовой описал встречу с ягуаром и странное выражение на морде зверя.
- Хэрлоу, вы увлекаетесь историей, следовательно, наверняка знаете местные байки и легенды. Вам не приходилось слышать об исчезнувшем племени индейцев, члены которого после смерти превращались в ягуаров?
- Нет, сэр! Но... Там на стенах нарисован обряд... Я думал, это жертвоприношение.
- Вот и я про эти изображения. А что, если индейцы действительно воскрешали своих покойников, а? Но если предположить такую дикую возможность, то почему не воскрес профессор Берни? Его тело тоже лежало в храме. И ученые тоже…
- Может быть потому, что Берни был без головы, сэр? А остальные погибли вне стен храма?
- Бред, чистый бред! - Капитан Лукас даже передернул плечами, - Ну, не буду вас далее мучить. Доктор Гаррет мне этого не простит. На прощание хочу вас попросить соблюдать конфиденциальность. Пусть этот разговор останется между нами.
- Да, сэр!
Когда за капитаном закрылась дверь, Хэрлоу скосил глаза на тумбочку, на которой лежал его учебник по истории. Спасибо, конечно, ребятам, но теперь это уже не важно. Сержант Хэрлоу часто сомневался в правильности своих поступков, но в одном он был уверен твердо. Никогда, ни за какие коврижки, он не будет заниматься вымершими цивилизациями и изучать животный мир Южной Америки... Вообще, животный мир... Потому что с недавнего времени, он ненавидит всех кошек в мире. Даже хорошо приготовленных.
