Я в этот век вошла, когда
Кровавой пеною окрашен,
Он, страстью к людоедству страшен,
Шел с середины никуда.
Век надо мною ворожит
Своим косноязычным слогом.
И высоко в ночи горит
Его недремлющее око.
Шуршат в ушах его слова,
И губы в ужасе немеют.
Но как ни странно, я жива
И выть по-волчьи не умею.
1981
ВСЛЕД МОЕЙ ЭПОХЕ
1.
Как школьницу, ставила в угол.
За каждое слово секла.
Дарила разлукой с друзьями,
И вечной, как время, слыла.
Теперь говоришь: "Не виновна!
Теперь, хошь - пиши, хошь - пляши!"
А строчка испуганной свечкой
В горячих ладонях дрожит.
1987
2.
...Того гляди, весенний дождик брызнет!
А за спиною половина жизни
На глуховато-пасмурной отчизне,
Которой до меня и дела нет.
Она меня старательно не слышит
И сыростью подвальной в спину дышит.
А на знаменах тот же профиль вышит -
И на семь бед всегда один ответ.
1987 г.
ОСКОЛОК
Я осколок
распавшейся
страшной страны.
В этом нет
ни заслуги моей,
ни вины.
Я попала
в жестокую
чью-то игру
И осталась
на вечном
вселенском
ветру.
Перед всеми -
виновна.
Одна -
на миру.
Апрель 1998.
* * *
Не говорю, что шла на запах неба –
Ведь все равно мне люди не поверят.
Пусть думают, что шла на запах хлеба!
Тогда, быть может, приоткроют двери -
И поглядят, как на больного зверя,
Немного с жалостью и чуточку брезгливо.
Поставят миску за порогом, веря,
Что я мгновенно стать должна счастливой.
1999 г.
* * *
Захлопните старые фотоальбомы!
Не мучайте душу мелодией детства!
Мы так далеко оторвались от дома.
Теперь в непогоду нам некуда деться.
Осталось надеяться, что не промокнем,
А если промокнем, то не заболеем.
Но важно не это! Сквозь отблески молний
Развалины дома родного белеют.
Мы были, как юные птицы, отважны,
Мы хлопали крыльями, бредили небом.
А впрочем, возможно, и это не важно...
Устали. Нахохлились. Хочется хлеба.
2001 г.
ХАНДРА
Воспоминанья - или наваждение,
Которое придумала сама?
Тогда со мной была моя сума,
А впереди маячила тюрьма.
Но я там не была. А в подтверждение
Того, что живы, те, кто были там,
Мне письма присылали временами.
И то тепло, что было между нами,
Светило из тетрадного листа.
А здесь вдали не пишется, не дышится.
И новые стихи друзей - упрек,
Что мной опять не выполнен урок.
Я в алфавите, словно буква ижица,
Которая наборщику – не впрок.
2007 г.
ЗА НАШУ И ВАШУ!...
Мы пели: «За нашу и вашу свободу!»
Мы пили за нашу и вашу свободу.
Нас били – за нашу и вашу свободу.
И мы уходили, как в мерзлую воду,
В молчанье...
Мы встретились, словно воскресли.
Приятель сидит в председательском кресле.
Другой – тоже в кресле. Увы, в инвалидном.
А третьего друга и вовсе не видно
Мы судьбы свои, как умели, лепили.
Что думали – пели. Что было, то пили.
Мы не уклонялись - и не уступили.
Вы нас не забыли?
Мы были, мы были...
