№8/3, август, 2009 - Проза

Паутина
Neivanov

Он ушёл уже давно, а Шура всё ещё возилась, копошилась, чем-то пыталась себя занять...
- Хорошо бы, как в сказке: ...и умерли в один день – в который раз мечтала она. Ах, да, ЖИЛИ СЧАСТЛИВО. Сначала жили счастливо, то есть сначала жили, а умерли уже потом. Шура спросила себя, жили ли они счастливо. Наверное... Разве поймёшь теперь? Столько страхов испытать пришлось, одна война чего стоит! А когда Алика посадили на 5 лет!
- Ах, да какая разница, как оно было? Было, и всё тут. Было, пока он жил, а теперь – нет. То есть она есть, а жизни без него нет. Разве это жизнь? Так, крошка хлеба после завтрака в дырке от зуба. Когда уже заберут? Всё тут надоело, хочу к нему!

Её раздражало практически всё. Ничего не хотелось. Она выискивала желания внутри своего я, но там было пусто, как в барабане. Иногда она покупала себе что-нибудь вкусненькое. То, о чём когда-то мечтала до одури, но теперь оно не елось, не жевалось, не глоталось, а если и глоталось, то стояло потом чохом в районе диафрагмы или орало изжогой.

Дочка хотела немного убраться, в кои веки приехав в другой конец города в гости, но Шура лишь накричала на неё дурным голосом:
- Нечего мне тут!..
- Мама, но у тебя жутко грязно, паутина свисает с потолка и стен!
- Тебя это не касается!
И чего, спрашивается, орала, как ненормальная? Ничем дочка перед ней не провинилась.
- Да, в общем-то, можно было и позволить, – решила она через час после ухода дочки с зятем. Позвонила. Просто, как, мол, доехали, но дочка поймёт – это было извинением. А иначе она не умела.
Старуха этажом выше пригласила женщину из фирмы этой, как её... «чьи-то там руки...» и та ей убирает раз в неделю. Тоже, кстати, не из молодых! Ну как это, чужого человека пустить в дом, да ещё, чтоб он у тебя везде по углам шастал?! А старухе хоть бы хны!
- Старуха!.. А сама кто? – одёрнула себя Шура.

Надо поехать на вокзал, купить свежую «Аргументу», решила она и рьяно засобиралась. Зять говорит, а чего бы Вам её просто не выписать? Спустились вниз на лифте, забрали из ящика и готово! Дурачок он, дурачок, элементарных вещей не понимает: А ЧТО ЖЕ Я ТОГДА БУДУ ДЕЛАТЬ?!

Однажды Шура решила, что время уже пришло. Вызвонила дочку, показывала, где у неё какие бумаги лежат, место на кладбище рядом с Аликом забронированное, деньги на социальном пособии сэкономленные. Глаза у дочки испуганные, брови почти вертикально стоят. Зять помалкивает. А что ему? Его машина драгоценная, этот Муммер или Зуммер едет – всё, порядок! А остальное его и так устраивает.
Тоже мне, зять – не фиг взять! Когда сватался, кооперативщиком был. Если честно, то и не сватался вовсе. Просто объявил, что поженятся скоро. Хам. Хотя, вроде и не хам, но сильно из себя независимый. И что в нём дочка нашла? Такие красавцы богатенькие возле неё крутились, Шура только ждала да руки потирала... И где они все? Сама и отвадила, перебирала харчами, перебирала и выбрала этого, когда ассортимент весь вышел. Да он-то сам ничего, только невидный какой то. Мелочь, некондиция.

А вот Алик был красавцем! Ах, как ему шли лейтенантские погоны! Пришёл во двор весь в медалях и боевых орденах (не юбилейных побрякушках!) и с неизменной жёлтой коробкой «Сальве». Потом уже только, когда в Германию переехали, приловчился к сигаретам. Купил машинку ручную и набивал табаком гильзы, сидя перед телевизором – дорого готовые покупать. А бросить так и не смог. Потом хотел было, да поздно уж было...

Шура перебирала в памяти свою жизнь, словно костяшки на четках, словно старые черно-белые фотографии...
...жили счастливо и умерли... Счастливо? Да, пожалуй, была она счастлива несколько раз в жизни. Главное счастье было, конечно, отбить Алика у этой конопатой. Ох, не просто это было! Что она только ни делала, к каким хитростям только ни прибегала! И, ведь, притом сама же красавицей была, не ровня той конопатой, хотя, и та была ничего, но Шура явно ярче. Волосы – чёрный шёлк, как у этих моделей, что краску рекламируют, фигурка стройная, осанка, а заводная была! Держись, когда в ударе!

Когда удалось Алика поссорить с этой его конопатой и увезти в другой город, разве просто было перехватить, не только прочувствовать, что они придут, но и перехватить все до единого 20 писем этой бессовестной, даже не хочу говорить, кого!?
Наглость какая, женатого человека сманивать! Ну и что, что раньше знакомы были?! Баба встала – место пропало!
Этот Митрич, почтальон хренов, по бутылке водки за письмо требовал! А потом и вовсе по две! А жили-то впроголодь, шелуху картофельную варили, чай вприглядку пили...
А когда эти бандиты Алика ни за что на 5 лет посадили! Воровство ему пришили. Да на кой ему воровство?! Краснодеревщик он был – золотые руки. Да дали бы волю на себя работать, так ему и не нужно ничего, от заказов и так отбою не было. Воровство... Да что там было воровать, кроме времени?! Шпон!? Клей!? Злыдни, одно слово, бесья власть! Да и что хорошего можно было от них ожидать? Одному, что никак не закопают, немцы заплатили, а он им за власть свою бесовскую всю Россию на колени поставил. А второй – сам бандитствовал по банкам, на революцию деньгу сшибал, экспроприировал. Словечки придумали заумные, а оно и не надо вовсе, выдуманы они уже давно – воры они, тати, короче...

Шура включила телевизор. По-немецки она почти не понимала, но кое-что помнила из идиш, многие слова почти совпадали. А русское телевидение она не покупала принципиально – ходила смотреть к соседке.

Каждый день старуха выдумывала себе важное дело, в связи с улаживанием которого следовало куда-то ехать. Ходила она уже неважнецки, часто отказывали колени, не разгибалась спина, мучили головные боли, но и сидеть взаперти она тоже не могла.

- Поеду к дочке – решила Шура. Позвонила: «Я сейчас приеду», - выпалила и хотела тут же положить трубку, но дочка, зараза такая, успела ответить раньше: «Мы уходим, у внука твоего Termin* к врачу, вернёмся часа через два».
Чтобы не отменять запланированное уже мероприятие, Шура придумала себе ещё одно дополнительное дело и уже после него, еле ковыляя на полусогнутых, и панически боясь, что дочка ещё не вернулась, нажала на кнопку звонка.
- Wer ist das? (Кто там?) – прозвучал в домофоне звонкий голосок внука.
- Какой там, к чёрту, верисдас? Что к вам, немцы что ли ходят? Давай, открывай!

Приходила в себя долго, четвёртый этаж без лифта – это тяжело...
- Когда уже вам лифт поставят!?
Вывалила с грубой любовью сладости и свежий, пахучий, в крупных белых кристаллах соли брецель для внучка. Сашка схватил его и громко захрустел.
- Бабуля, чмок тебя!
- Брезгует – заключила про себя старуха. Только говорит «чмок», но не поцелует...

А когда-то многие молодые люди готовы были (во всяком случае говорили так) горы свернуть за её поцелуй...
Засобиралась домой. Зять предложил подкинуть, но он сам лишь недавно пришёл с работы, и видно было, что это предлагается под нажимом жены и ехать ему час туда и час обратно вовсе не улыбается.
На самом деле она и не любила ездить на машине. Очень уж неудобно было, залезая, складывать себя в три погибели, пристёгивать ремнём (коварные немцы штрафовали не водителя, а самого непристёгнутого пассажира).
На трамвае она добиралась даже быстрее и удобнее. Зять лишь посмеивался над ней и обещался в следующий раз купить не Бумер (во, вспомнила, Бумер!), а трамвай.

- Нет, тёща Михайловна, придётся Вас сегодня доставить, больно вид у Вас не товарный.
Спорить сил не было и, почему-то, не хотелось. Она и правда так устала, что... Да ладно, пусть везёт.
По дороге стало ей совсем невмоготу, и отвёз он её не домой, а в дежурную больницу. Через минут 30 примчалась и дочка, но Шура этого уже не видела. Она всё чувствовала, понимала, просто не могла пошевелиться.
- Вот оно! Наконец-то я увижу своего Алика и избавлюсь от этого мерзкого, старого, изношенного тела.

Шура увидела сверху операционную и себя – маленькую, жалкую старушку и не вызывало увиденное жалости, сожаления, боли – лишь радость избавления от хлама.
- Паутина! – с усмешкой подумала она – дура, да кого теперь интересует паутина?!

Алик, молодой, улыбающийся Алик шёл ей навстречу, протягивая руки:
- Ну, здравствуй, вот и ты. Пойдём, я покажу тебе твой дом – сказал он, не открывая рта. Она знала, это будет тот самый маленький белый домик, что так приглянулся ей в тот единственный их отпуск в Гурзуфе.
- Всё, как ты мечтала. С видом на море, нравится? Ну, устраивайся потихоньку, а нам пора...
- Устраивайся?! Нам?.. Раве ты не...
- Нет, это только твой домик. Мы живём в другом месте.
- Мы?!..
И тут Шура увидела эту, конопа...
- А где же твои веснушки? – воскликнула она.
- Внешние дефекты удаляются здесь легко и быстро, – и та без малейшей толики ехидства, но даже с сочувствием посмотрела на победившую когда-то соперницу.
Шура растерянно повернулась к Алику, ей хотелось рыдать, бить посуду и орать благим матом, но всё это как-то виртуально, не по-всамделишному:
- Алик, ну как ты мог?! Я столько лет ждала этой встречи!
И Алик, мягкий, вежливый Алик перебил её первый раз в жизни (или, правильнее сказать, в смерти?)
- А тебе!? А тебе теперь не стыдно?
Они повернулись, нет, как-то вдруг оказались стоящими к ней спиной, держась за руки. Потом сделались маленькими и далёкими, а в следующее мгновение исчезли вовсе.

- Красивая пара, – услышала она с удивлением свою мысль.
И ей стало стыдно. Господи, как же ей было стыдно, она и не подозревала, что это чувство может быть столь мучительным. Ужасно, больно, досадно... и протест, несогласие.
- Но это неправильно, это я должна быть с Аликом! – и тут её прорвало:
- Да подавитесь вы своим домиком! Ничего мне тут не надо и нечего мне здесь делать без него! Домой! Nach Hause!

Сухощавый, в зелёном халате, наголо выбритый доктор из реанимации усмехался. Улыбку под маской было не видно, но слышно:
- С характером бабулька-то, за таксиста меня, видать, приняла, требует домой везти. Ну, мы её, конечно, подержим тут пока, понаблюдаем, но, в принципе, считайте - пронесло.

На другой день дочка приехала с внучком, Сашенькой.
- Подлизывается! – подумала Шура.
- Ладно, можешь убрать там эту... паутину и вообще, пока я тут. Не понравилось мне, поживу покуда, – проворчала старуха.
Что ей не понравилось, дочка так и не поняла.

__________________________________________

* Несколько немецких словечек нахально влезли в лексикон наших в Германии буквально сразу и навсегда. Среди них - Termin - назначенное время.


>>> все работы Neivanov'a здесь!






О НАШИХ БУМАЖНЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие издания наших авторов вы можете заказать в пункте меню Бумажные книги

О НАШИХ ЭЛЕКТРОННЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие электронные издания
наших авторов вы можете бесплатно скачать в пункте меню «Эл.книги»

Наши партнеры:



      localRu - Новости израильских городов. Интервью с интересными людьми, политика, образование и культура, туризм. Израильская история человечества. Доска объявлений, досуг, гор. справка, адреса, телефоны. печатные издания, газеты.

     

      ѕоэтический альманах Ђ45-¤ параллельї

      

Hаши баннеры

Hаши друзья
Русские линки Германии Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки. каталог сайтов на русском языке из Сша,Канады,Франции и других стран


  Международное сетевое литературно-культурологическое издание. Выходит с 2008 года    
© 2008-2012 "Зарубежные Задворки"