Два ангела небесной канцелярии
Весной в саду гуляли до утра
Их рубища в зелено-синем мареве
Сияли у погасшего костра
Они с какой-то неземной беспечностью
Ночей и дней провидя круговерть
В перспективе предстоящей вечности
Сочли, что привлекательнее смерть.
Прощаясь, надо попросить прощения
Когда захочешь распрямить крыла
В полете осеняет ощущение
Что были несущественны дела
С улыбкою уходишь в небо синее
Внизу оставив райские сады
Дорог твоих невидимые линии
И слезы, как замерзшие пруды.
2007
* * *
Законы Ликурга отличны
От прочих законов Эллады
Божественно лаконичны
Разумны и беспощадны
Не знают сомнений Герои
Не знают покоя илоты
В Афинах готовятся к бою
Гоплиты тяжелой пехоты
Лаконские девы суровы
Обиды они не прощают
На Играх, снимая покровы,
Горячих коней укрощают
Лаконские девы бесстрашны
Милы им не флейты с венками
А схватка в бою рукопашном
С пришедшими в Спарту врагами
Лаконские девы прекрасны
И речи их кратки и ясны
Объятья их страстны и нежны
И шепоты нежны и страстны...
2007
* * *
Никто никому не нужен.
Удивительное открытие
Было сделано
В погребальной камере
Великого Жреца Египта
Когда в 1923 году
Яркий свет карбидной лампы
Упал на низкие своды
Египтолог Хайнц Дитрих Краузе
Увидел короткую надпись:
«По велению царя Аменофиса,
Повелителя Вселенной
Старшего сына Амон-Ра
Я, Великий Жрец Хикупта
Главного святилища Мемфиса
Изучил таинства Изиды
Изучил все Законы Гора
Посвящен был в культ Дифирамба
Посвященье Осириса принял
Только в старости смысл понял
И велел начертать на стенах
Усыпальницы фараона
«Никто никому не нужен»
И закрытая пирамидой
Эта тайна хранится вечно.
Это тайна улыбки Сфинкса
Охраняющего пирамиды.
Остальное - лишь свет иллюзий
Что рассеется темной ночью
В погребальной камере этой.
2007
* * *
Бывают злые люди
Их мало, но бывают
И мысли все талантливо
Они свои скрывают
Тебе все люди - братья
Открытая душа
Они тебя в объятьях
Задушат, не спеша
Зло не горит, не тонет
Живет – не умирает
Оно добро хоронит
И слезы вытирает
Зароет и помянет
И речь произнесет
Когда тебя не станет
Кого-нибудь найдет.
* * *
Весь этот жалкий мир не стоит поцелуя
Один фиал вина талантливее книг
Нам Бог дарует жизнь короткую такую
Что нужен светлый ум, чтоб выпить этот миг.
Я Нимфу совратил соблазном песнопений
Вакхический напев, как нежная свирель
Пан ниспошлет ей сонм чарующих видений
И ночь из терпких трав разложит ей постель
Прилежный ученик аттической морали
Адепт ее, Сатир, пирует в тишине
И те, кто вместе с ним когда-то пировали
Оставшуюся жизнь проводят, как во сне...
И в дивном танце Муз и в томной неге страсти
Рассеется печаль, забудется обман
Плеснет из чаши нам вакхическое счастье
Украшенный лозой, веселый, шумный Пан...