"Записки счастливого человека"
МЕМУАР VII
ИОСИФ СИРОКО

Соловьевская переправа

Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый.
Снег шершавый, кромка льда...
Кому память, кому слава,
Кому тёмная вода...

А. Твардовский

Героическая история Соловьевской переправы по времени – самое начало войны – может быть поставлена в один ряд с обороной Брестской крепости, но по масштабам происходившего, по потерям (человеческим и материальным) многократно превосходит её. При встрече ветеранов войны упоминание о Соловьёвской переправе, как пропуск к общим воспоминаниям и к сердцу собеседника. И к мысли: были в том пекле, остались живы – значит, под счастливой звездой родились!
Обстановка на Смоленском направлении во второй половине июля 1941 года резко обострилась. Танковые дивизии Гота обошли Смоленск с севера, перерезали автостраду Москва – Минск, а танковая группировка Гудериана заняла Смоленск. Это открывало немцам прямой путь на Москву. 16-я и 20-я армии под командованием генералов К.К.Рокоссовского и П.Л.Курочкина, сдерживавшие наступление фашистских войск, оказались в полуокружении. С трёх сторон был враг, а сзади – Днепр с широкой заболоченной поймой. У деревни Соловьёво оставался единственный проход в кольце окружения. По этому узкому коридору, где старая Смоленская дорога выходит к Днепру, шло снабжение Красной Армии, поступало пополнение, эвакуировались в тыл раненые. Под натиском танковых и пехотных дивизий противника, под непрерывными ударами авиации работала Соловьёвская переправа. Две недели длился круглосуточный бой, на две недели две истекающие кровью армии закрыли фашистским дивизиям путь к Москве. Вот почему Соловьёвская переправа считается ныне важнейшим стратегическим событием начального периода войны.
Все это мне стало известно лишь после войны, когда военные историки начали публиковать результаты анализа отдельных военных операций. Но описание прошедших событий – это как бы взгляд сверху, дающий возможность охватить всё происходившее. Тогда же я видел и воспринимал события с самой «низкой» точки зрения, потому что был красноармейцем-санитаром 87-го медико-санитарного батальона 1-й Московской мотострелковой дивизии. Эта дивизия – бывшая Московская Пролетарская стрелковая – была сформирована в 1926 году и постоянно дислоцировалась в Москве.? 23 июня 1941 года дивизия под командованием полковника Якова Григорьевича Крейзера выехала по автостраде Москва-Минск на запад. Через несколько дней в обороне по реке Березина под городом Борисов дивизия приняла на себя удар танковой армии Гудериана. Затем дивизия сражалась под Оршей, где понесла большие потери в живой силе и технике. Оставшиеся 1500 человек личного состава были спешно усилены за счёт других отступавших частей. 27 июля дивизия получила приказ прикрыть отход других соединений 20-й Армии к Соловьевской переправе. В это время боевые порядки дивизии простреливались насквозь. В воздухе господствовала вражеская авиация. На правом берегу Днепра скопились тысячи автомобилей, повозок, пушек, ящиков с боеприпасами, десятки тысяч людей. В течение всего длинного летнего дня над головой висели немецкие самолёты. Они сбрасывали бомбы и листовки. На листовках была изображена излучина Днепра и расположение обороняющихся армий. Жирными чёрными стрелами были обозначены наступающие немецкие войска. И надпись: „Ваше положение безнадежно! Сдавайтесь!“
С наступлением темноты сапёры спешно восстанавливали разбитую бомбами переправу, и на левый берег начинала двигаться бесконечная цепь машин и людей. Машину с заглохшим двигателем, застрявшую на понтоне, немедленно сталкивали в воду. Каждая минута дорога! Десятки других машин будут обречены, оставшись на правом берегу. Но летние ночи коротки, и на рассвете опять прилетали «Юнкерсы» и разбивали переправу. Из 50 машин нашего медсанбата на левый берег перешли только две – с ранеными.
Медсанбат расположился по краю подсохшего болотца. Щели там было не выкопать – на штык вглубь появлялась вода. Но бомбы, падавшие на болото, были менее опасны: они взрывались, уже несколько углубившись, и осколки летели преимущественно вверх. Красные кресты с крыш санитарных машин нам пришлось снять, так как выяснилось, что они привлекают особое внимание пикирующих бомбардировщиков.
Трое суток находились мы в этом прибрежном грохочущем аду. 2-го августа был получен приказ об отступлении. Приказано было спасать людей, а материальные ценности уничтожать. Но узкая береговая полоса уже простреливалась противником, надо было спешить. Выстрел в бензобак автомашины – вот максимум того, что делалось перед уходом. Мне запомнилась картинка: начфин какой-то части высыпал в наспех разложенный костёр всё содержимое своего сейфа – сотни запечатанных пачек ассигнаций. Под таким грузом костёр едва дымился. Пачки сторублёвых купюр лежали сверху, не вызывая интереса у красноармейцев и командиров, спешащих к Днепру, под защиту высокого правого берега. А там, у воды, невдалеке от разбитой в очередной раз переправы, шла переправа вплавь. Днепр в это жаркое лето основательно обмелел. Но метров 50 до отмели надо было проплыть. И это небольшое расстояние оказалось для многих непреодолимым. Неумеющие плавать искали на берегу доски, обрубки брёвен, хворост – всё, что могло бы помочь перебраться через глубину. Многие старались уцепиться за упряжь или гривы лошадей, с помощью которых артиллеристы пытались перетащить на левый берег лёгкие пушки. Осатаневшие ездовые хлестали кнутами лошадей и тех, кто пытался к ним прицепиться – лошади и без дополнительного груза зачастую захлёбывались и тонули. Шум, крики, ругань слышались на фоне недалёкой канонады, разрывов мин, снарядов и бомб.
Меня выручили навыки, приобретенные в детские и школьные годы. Мне было пять лет, когда отец научил меня плавать. Я рано увлёкся рыбной ловлей. В поездках по подмосковным водоёмам я научился выбирать место для ночлега, быстро сооружать шалаш, разжигать костёр в дождливую погоду, приобрёл много других навыков, оказавшихся жизненно важными в полевых условиях.
Глубину я переплыл на спине, держа над водой карабин, к которому был привязан узел с обмундированием и противогаз. Противогазы в начале войны мы очень берегли, были уверены, что применение ОВ неизбежно. Это убеждение было, вероятно, приобретено при сдаче норм на значок „Готов к ПВХО“ (противовоздушной и химической обороне).
На отмели перед левым берегом попадались убитые – те, кого настигла шальная пуля или осколок. Позже я прочитал у К.Симонова:

На поле боя вперемежку
Тела, кто вверх, кто вниз лицом,
Как будто смерть в орла и решку
Играла с каждым мертвецом.

А смерть, действительно, была рядом: в воздухе, в разрывах мин и снарядов, в посвистывании пуль, и даже в редких мгновениях тишины ощущалась угроза. Вряд ли можно к этому привыкнуть. Но в течение первого месяца войны мы ежедневно попадали под бомбёжки или обстрелы, и восприятие таких ситуаций стало менее острым, чем вначале. Любопытно, что страха я не испытывал. Страх парализует. Невозможно жить, разумно действовать, работать, испытывая чувство страха. Я ощущал опасность, это вызывало возбуждение, подстёгивало, заставляло действовать быстро и чётко. В этот первый, психологически самый тяжёлый период войны, душевное равновесие помогал обрести всё возрастающий фатализм. После многих десятков бомбёжек и обстрелов, закончившихся благополучно, появилась и утвердилась в сознании какая-то смесь веры и надежды: столько раз обходилось, авось и на сей раз пронесёт. Это была, вероятно, характерная для молодости, слепая вера в собственную неуязвимость, которая в конечном счёте и делает возможной войну. Только эта вера каждого отдельного солдата в то, что он останется живым, дает возможность командиру поднять цепь в атаку. Вряд ли солдат поднялся бы, думая, что его наверняка убьют.
Выбравшись на берег, я услышал, что меня кто-то окликнул. За прибрежными кустами оказалась неглубокая лощинка, которая немного прикрывала от пуль. Там скопилось человек 15 из нашего медсанбата. Некоторые уже оделись, другие еще натягивали на себя подмокшее обмундирование. От берега двинулись по тропинке, вьющейся между редкими деревьями и кустами. В одном направлении с нами шли сотни красноармейцев и командиров, благополучно преодолевших Днепр. Запомнились несколько человек в одних трусах. Один из них подобрал мешок, проделал дыру для головы и шёл, улыбаясь, очень довольный своим приобретением. К слову сказать, в самых сложных, критических ситуациях чувство юмора, умение и желание пошутить и посмеяться нам не изменяли. И это тоже было психологической опорой, необходимой для выживания.
Нашей группе повезло, – с нами шёл главный хирург медсанбата И.К.Клецкий, который когда-то работал в местной больнице. Он уверенно вел нашу группу к пункту сбора личного состава дивизии. Деревни, по которым мы проходили, казались вымершими – заперев ворота и калитки, жители отсиживались по домам. Мы пытались стучать в окна, просили продать что-нибудь съестное, но безрезультатно, на стук обычно даже не откликались. В общем-то крестьян можно было понять: накормить отступающую армию было не в их силах, так же как и отказывать в помощи, глядя в наши голодные глаза. Но однажды окно распахнулось.
– А немецкие деньги у вас есть? – спросил пожилой мужик с хитрыми бегающими глазками. – Есть! – ответил один из наших, лязгнув затвором винтовки. Окно захлопнулось.
... Повторно я оказался на Смоленщине весной 1943 года, на ликвидации вспышки сыпного тифа среди гражданского населения. Немцы отступили, оставив за собой полосу выжженной земли. Уцелевшее население – женщины, дети и старики – жили в землянках, в условиях немыслимой скученности, антисанитарии и поголовной завшивленности. Питались остатками мороженной картошки, мололи в ручных жерновах каким-то чудом сохранившееся зерно. Мы занимались санитарной обработкой населения. Создавали импровизированные бани, прожаривали в дезкамере одежду моющихся. Надо было видеть, с какой радостью и признательностью встречали нас люди, пережившие почти два года оккупации. Даже угощать пытались...
Три дня шли мы по полям с поспевшими рожью и пшеницей, перетирали между ладонями колоски и, сдув полову, отправляли зёрна в рот. Иногда подкапывали и пекли в золе картошку и ели ее без соли. Однажды разжились сотами со свежим мёдом. Вкус печёной картошки с мёдом запомнился навсегда. Как-то увидели большое стадо и женщин, доивших коров. Оказалось, что это колхозное стадо, которое гонят в тыл, пытаясь спасти от немцев. Девать молоко было некуда, доили коров прямо на землю, только для того, чтобы коровы не мучились. Нам предложили молоко в неограниченном количестве, и мы отвели душу.
К 7 августа остатки нашей дивизии были выведены в резерв Западного фронта и временно переформированы в 1-ю танковую дивизию. Вскоре командиру дивизии Якову Григорьевичу Крейзеру было присвоено звание Героя Советского Союза и звание генерал-майора. А дивизия приказом Наркома Обороны от 21 сентября 1941 года была удостоена звания 1-й Гвардейской мотострелковой Московской дивизии. Это свидетельствовало об очень высокой оценке боевых заслуг дивизии и её командира.
Но для того, чтобы дать реальное представление о тех далёких днях, нужно рассказать и о том, какими были мы, участники трагических событий начального периода войны. Могу с уверенностью сказать, что психологически мы были плохо подготовлены к встрече с гитлеровцами и объективного представления о противнике не имели. «Война малой кровью на чужой территории» - таков был незабываемый лейтмотив нашей политической подготовки. Мы пели неизменно победные песни предвоенных лет и верили, что рабочий класс капиталистических стран-агрессоров поддержит нас в будущей войне. В итоге у нас сложилось представление о том, что немецкие солдаты – это обманутые фашистами рабочие и крестьяне. И уверенность в том, что если бы удалось поговорить с ними хоть часок по душам, объяснить популярно, что их истинные враги – капиталисты, а не мы, трудовой народ самого передового государства, надежды трудящихся всего мира, то они сразу бы всё поняли и повернули штыки в другую сторону. И вот пример идиотского поведения группы военнослужащих, целиком обусловленного этим ущербным представлением о противнике. В середине июля, незадолго до Соловьевской переправы, связь между штабом дивизии и отступающими частями нередко нарушалась. Был случай, когда строевые части дивизии отступили, а медсанбат остался перед немцами. Мы тогда еле ноги унесли. И вот однажды командир мадсанбата решил поехать на «эмке» в разведку, поискать другие подразделения дивизии, выяснить обстановку. С собой прихватил комиссара и в качестве охраны – меня, красноармейца второго года службы, вооруженного карабином. У офицеров (тогда они именовались «комсостав») были только пистолеты. С грохочущего, забитого отступающими войсками и техникой Минского шоссе мы свернули на северо-запад, на дорогу к станции Рудня, и вскоре оказались в одиночестве. Лишь минут через 20 далеко впереди на пригорке увидели какую-то машину, около которой суетились люди. При нашем приближении люди побежали в лес, а машина оказалась немецким бензовозом, у которого заглох двигатель. Мы с интересом обследовали неожиданный трофей, а затем сделали то, о чём я по сей день вспоминаю с чувством изумления и стыда. Мы бегали по лесу и кричали: «Genosse!» Нам, конечно, сказочно повезло. Немцы, видимо, далеко убежали. Одной очереди из автомата хватило бы на всех нас, настолько глупо мы себя вели. Я в ту пору, быть может, имел какое-то оправдание по малолетству (студент, призванный в армию с первого курса биологического факультета МГУ). Но ведь зрелые и облеченные властью люди – командир и комиссар – оказались на том же интеллектуальном уровне.
Так вот Соловьёвская переправа, где мы через несколько дней оказались, много поспособствовала нашему военному и политическому возмужанию.

* Из рядов дивизии вышли прославленные военачальники: Маршал Советского Союза С.С.Бирюзов, Главные маршалы артиллерии Н.Н. Воронков и М.И.Неделин, В.И.Казаков, Г.Ф.Одинцов, генералы армии П.И.Батов, Я.Г.Крейзер, К.Н.Галицкий, Г.И.Хетагуров, Д.Д.Лелюшенко, П.Н.Лащенко, генерал-полковник Г.В.Бакланов. В настоящее время Гвардейская Пролетарская Московско-Минская ордена Ленина, дважды Краснознаменная, орденов Суворова и Кутузова мотострелковая дивизия дислоцирована в Калининграде, где она закончила Великую Отечественную войну.

>>> все работы Иосифа Сироко здесь!







О НАШИХ БУМАЖНЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие издания наших авторов вы можете заказать в пункте меню Бумажные книги

О НАШИХ ЭЛЕКТРОННЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие электронные издания
наших авторов вы можете бесплатно скачать в пункте меню «Эл.книги»

Наши партнеры:



      localRu - Новости израильских городов. Интервью с интересными людьми, политика, образование и культура, туризм. Израильская история человечества. Доска объявлений, досуг, гор. справка, адреса, телефоны. печатные издания, газеты.

     

      ѕоэтический альманах Ђ45-¤ параллельї

      

Hаши баннеры

Hаши друзья
Русские линки Германии Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки. каталог сайтов на русском языке из Сша,Канады,Франции и других стран


  Международное сетевое литературно-культурологическое издание. Выходит с 2008 года    
© 2008-2012 "Зарубежные Задворки"