Живет в Ростове-на-Дону, член Союза российских писателей с 2008 года. Автор сборников стихов «Неудачный опыт медитации», «В случайной точке», «Эволюция ветра», «Аритмия», «Вещь не в себе».
Публиковалась в журналах «День и ночь», «Ковчег», в газете «Труд», в различных электронных изданиях
* * *
Я приеду в июне –
и пусть это будет паролем,
словно крюк на заброшенной вверх, на зацепку, верёвке,
по которой сумеем добраться.
Конверт бандероли
доплывёт, как кораблик – всего-то осталось дней двадцать.
«Я приеду» - как будто бы это хоть что-то решает,
как залог радикального и несомненного лета,
Пусть гора не пришла к Магомету – оранжевый шарик,
улетая, не тает – и это надёжней билета.
Я приеду. Я сяду на грустный безрогий троллейбус,
заблудившийся месяц назад в голубом переулке.
По изнанке души белой ниткой заштопанный ребус
разгадаем вдвоём ранним утром на улице гулкой.
В каждой луже – Венеция. Истина в каждой погоде.
Ты и правда со мной? Так держись глубины и не бойся!
Я поверю тебе, что и впрямь от меня происходят
Безутешная радость и непоправимая польза.
Ну к чему – в сумасбродном, нелепом, разодранном мире
одуванчики звёзд – ярко-жёлтых и белых, созревших?
Пусть ни разу ещё дважды два не равнялось четыре -
мне хватает и двух – параллельно петляющих рельсов.
Кипарисы парят, подавляя своим благородством,
пересмешник-ручей, растворивший печали долины.
Перейдём – дорастём до границ настоящего роста,
без наивной копеечной злой суеты воробьиной.
Желторотая улица утро встречает прохладой,
на балконах дрожащая радуга детских колготок.
Осторожней на третьей ступени минорного лада,
не шути с невесомостью. Можно взлететь где угодно –
в школьном зале, пропахшем стоячей водой батарейной,
у рояля без струн и без верхних пластинок на белых
разгадаем дыхание левого берега Рейна
и фонтан под дождём (тавтология!) – в пальчиках беглых.
Ничего, что антенны развёрнуты мимо эфира –
Да о чём говорить, если мы бесконечно знакомы?
Верить снам и приметам, параметрам внешнего мира –
всё равно что ключи подбирать, когда ты уже дома.
Не тупик – просто узкий и длинный кривой переулок.
Он зарос лебедой, крапивой и корявым забором.
Всё срастётся. Опасное место для пеших прогулок –
но ручей-то течёт. Вдоль по руслу – и вырвемся скоро,
и возьмём хоть на время без спроса автограф у лета –
чтобы травы, цикады и диск апельсиновый лунный,
чтобы в маленькой церкви на Троицу - «многая лета»
сквозь магнитные боли земли. Я приеду в июне.
* * *
Родной хризантемовый запах
опять возвращается в город –
наверно, из рая. Погода
и правда сегодня такая.
в волошинские пейзажи
туман обращает предгорья.
В его пустоту и свободу
покорно и грустно спускаюсь.
Автобус-дракон поглощает
свою добровольную жертву.
Дорогу осилит идущий.
Коня оседлает летящий.
Кто знает – молчит интровертно,
а кто говорит – тот не знает.
Вам кофе в постель или в чашку?
Согреть онемевшие души
и выпить, что Чехов пропишет,
и сняв притяжения глыбу,
пройти по промокшему небу –
и снова уйти в несознанку.
Молчит можжевеловой рыбой
и делает вид, что не слышит,
блестит непрощающим снегом
посланник – по-гречески ангел.
А мира уже не исправить –
зачем ты с меня начинаешь?
Считает себя просветлённым –
такой и зарезать может.
Я вынесу, переморгаю
сермяжной морали приправу.
И пахнет сырым и солёным.
Не липким. Не кровью, а морем.
