Боюсь, что невозможно ещё когда-нибудь…
Елена Фогельзанг

Новогодняя шутка

Майя Александровна, уж десятый год как в Германии просто Майя, включила компъютер и приготовилась «лечиться от депрессии и безбрачия». Конечно, в результативность лечения она верила с трудом. Однако петербургская профессорша психологии и прочих терапий, в статье на целый газетный подвал, давала именно такие рекомендации для успешного замужества.
Засидевшиеся в беспросветном одиночестве дамы не первой молодости должны были чётко определиться в своих намерениях и желаниях. То есть, нужен ли им мужчина для встреч, как говорят – для здоровья. Или требуется не просто постоянный мужчина, но законный муж. Далее следовало задуматься над желательным его возрастным и финансово-имущественным статусом, а потом выяснить для себя, как оно должно выглядеть, это домашнее животное.
Давным-давно, ещё в Союзе, какой-то юморист сильно смешил по поводу разведения мужчин в домашнем хозяйстве. К делу следовало подходить творчески-добросовестно, не наплевательски, мол, стерпится – слюбится, лишь бы деньги водились.
Заявка судьбе должна быть серьёзной. Весь ноябрь настроение у Майечки наблюдалось препаршивое, каковое плавно перешло и на декабрь. В последнем осеннем месяце ей исполнилось – не важно сколько ей исполнилось. В этом возрасте женщина считается ягодкой опять. Особенных претензий к здоровью и внешности Майя не испытывала. И не от пофигизма, а действительно, выглядела неплохо. Работа переводчика в книжном издательстве её не очень истязала, владелица издательства относилась средне неплохо. Белокурым густым и волнистым волосам завидовали даже молодые сотрудницы с драной соломой на голове (в лучшем случае) или с малиновым взрывом над жёлто-пятнистым от зонненштудии лицом. Лишнего веса у Майечки было всего-то десять кило при росте метр семьдесят. Особенно и заметно ничего не было. Но поди ж ты, кавалеров «в ассортименте» не наблюдалось. Это несмотря на сильную схожесть лица с актрисой Натальей Гундаревой в лучшем виде. Может просто в Германии такой тип не в моде.
Итак, кого бы она хотела ? Естественно, мужа, а не посетителя, мягко выражаясь. Лет ему должно быть... Майя задумалась над клавишами компа. Ну пусть будет пятьдесят-пятьдесят пять. Старше уже перебор. И супружеством не насладишься, только деньгами, что ли ? А propo, деньги – деньги у него, конечно, должны быть. Рай в шалаше ей как-то не по возрасту. Какие же у него должны быть деньги? – Будем проще, – сказала себе Майя, – сядем на пол. Много «хорошо», это тоже плохо. Пусть кандидат в мужья будет хотя бы менеджером не из последних на какой-нибудь крепкой фирме. Бош, например, Симменс, или Даймлер.
У него уже, конечно, будут накопления. Естественно, приличный двухэтажный дом, или даже маленькая вилла. Островов в собственности неизвестный иметь не должен, но кое-какие владения не помешали бы. Как и постоянные места для отдыха с любимой супругой.
Майя отчеркнула написанное и задумалась о главном. О внешности. Сквозь несерьёзное настроение откуда-то просочилось что-то похожее на тревогу, или волнение. Что за чушь! Ещё нехватало ей, взрослой женщине, трепетать, как школьнице в ночных мечтаниях-фантазиях.
Да, какой он должен быть? Взять что ли последний дамский роман, почитать описание героя? Там они все одинаковые, как будто рост, ширина плеч и ужина попы вкупе с синими очами, чёрными кудрями и язвительным, (опытным!) ртом сделают мужа образцовым. Замечательным мужем, наверное, может быть и лысый. Кстати, говорят, они очень сексуальны. А как там насчёт пузика и очертаний фигуры «а ля груша»? Ну и ростик, где-то метра полтора...
Майя очень живо представила примерный экземпляр и захохотала во весь голос. Нахохотавшись, она отдышалась и немного обиделась за себя. Что это она, такая самая плохая что ли? Почему это её глаз не должен отдыхать на приятной внешности супруга? Пусть у него, как и у героев любезных сердцам книжных дам, будет всё не хуже. Рост под два метра, густые волосы, лучше тёмные, синие или, ну пусть, серые глаза. Прямой нос, может даже римский. Нет, это избито, лучше греческий; язвительный рот, конечно крупный, широкие плечи и узкие бёдра. А что ? Майя терпеть не может толстозадых мужиков. Ну вроде всё. Она вздохнула полуоблегчённо, полу- с сожалением, выдуманный образ, конечно, с неба не сверзится. Стало как-то жарко и Майечка глотнула минеральной водички.
Может стоит ненадолго отопление отключить?
И вообще, не слишком ли она взыскательна, не слишком ли недотрога? Ещё совсем не старая, а существ противуположного полу совсем до себя не допускает. Вот они и перевелись вокруг. Видимо, по науке, феромоны от скуки перестали выделяться. А что им зря вырабатываться, всё равно без толку? За окнами, в предвкушении новогоднего праздника, уже постреливали близживущие сопляки. Сильвестры называется. В вайхнахтскую ночь уже отстрелялись, теперь предстоят новогодние стрельбы.
Всё это красиво, когда официально, специалистом проделано, а когда палят кто во что горазд, только неприятности и мусор. Насчёт проводов старого года Майя ещё ничего не придумала, да и выбора особого не было. Она собиралась просто полежать у телевизора.
Знакомая презентовала ей аж несколько упаковок русских фильмов по мотивам книг Устиновой и Марининой, ещё каких-то сериалов и оперетт. Однако, вечером, во время головокружительных приключений «Автобан полицай», позвонила давно знакомая председательша русскоязычного ферайна «Красота и долголетие». Мужики всё посмеивались: красота спасёт мир... Вот уж кто обладал просто невероятным запасом энергии.
У председательши Ларисы внутри изящной фигурки скрывался запретный для Ирана атомный энергетический комплекс. Ей всё удавалось. Кипя и бурля деятельностью, она ещё и всегда успевала возмутиться Майиной индифферентностью и одиночеством.
– Привет, – с напором возникла она в трубке, – Майя, ты как Новый год встречаешь? С кем?
– Ни с кем, с диваном и телевизором. – сообщила Майя Александровна.
– Нет. Ну ты что, планируется двойной стол, или даже тройной: наш – русский, полячка – зав. массажным праксисом собирается польскую кухню представлять, а моя коллега со своим ферайном – немецкую. А ты чо, не хочешь задницу от кауча оторвать? Я же тебя ещё с этим нашим новым немцем не знакомила. Ну, который прекрасно по-русски говорит, терпеть не может немок-феминисток, любит русскую классику, романсы и всё такое. Опять же, вроде бы не бедный и точно холостой, а уж красавец – просто неприлично.
– И что ты от меня хочешь, соблазнить его, что ли? Так это, ты знаешь, не по адресу, – уныло промямлила Майя.
– Не, а может и соблазнишь. Споёшь, сыграешь что-нибудь под себя, одним пальцем. Потанцуем. Давай, мать, подними задницу-то.
– Лара, я не в настроении. Причёски нет и в таком состоянии не будет, а косматая, как теперь модно, я праздновать не могу, – вздохнула Майя. – Меня комплексы заедят.
– Майка, дурью не майся, один раз в году можно и на парикмахерскую потратиться. Давай, думай и дуй к Нинке. Я звякну. Будешь в полном перфекте.
Майя посидела, повздыхала-повздыхала, обула сапожки, накинула старенькую лёгкую шубку и двинулась в парикмахерскую к волшебнице Нине Вернер. Вот уж действительно, посещение Нины – это праздник. Уйдёшь красавицей. У неё руки невероятные, да и в жизни ей сейчас повезло. Очень удачно замуж вышла («Мазохист»). В предвкушении собственной красоты Майя распахнула дверь на улицу и чуть не упала.
Не потому, что было так скользко на ступеньках: неожиданно в двух шагах ухнула шутиха. Нормальная шумовая ракета, но как нехорошо. Она даже заорала от неожиданности.
– Jung-s, hier gehen doch Menschen.Vielleicht, muss man ein wenig weiter spielen....! – приложив руку к выпрыгивающему сердцу, проговорила дипломированная переводчица.
– Жжах!!! – недослушав её увещеваний, мальчишка рванул вторую хлопушку.
Майя опять ахнула:
– Horst du, was die alte Frau gesagt hat? – мрачно пробубнил свидетель, явно не совладелец пиротехнических средств Made in China. - Ты слышал, что бабушка сказала?
Ей сразу расхотелось в парикмахерскую. Уже на остановке У-бана, она с тоской проворчала себе под нос: «Разлетелась. Юная блондинка». – Ты слышал, что бабушка сказала? – Ужас. Бабушка-старушка. – С окончательно испорченным настроением Майя проехала пару остановок и села в кресло к волшебнице-Нине. На вопрос о причёске она кисло промямлила, что ей всё равно.
За стеклянной стеной сказочной декорацией тихо падали крупные снежинки, тёмное небо отсвечивало где-то в вышине невероятными оттенками синего и фиолетового, плазменный телеэкран на стене демонстрировал подросшего и опасного проминенте Кнута. В тишине салона явственно слышались отзвуки Аббы: «Ай хеппи нью еа..., Ай хеппи...»
Майя смотрела на невероятно хорошеющую даму в зеркале напротив и думала: «45, старушка. А ты-то воображала что ещё ничего. Устами младенца глаголет истина.» С этим настроением она и приехала домой, в никаким новым годом не пахнущую квартиру. В духовке не шкворчали, запекаясь, ни утка, ни индейка, ни карп. Ничего там не пеклось. Майе самой в пору было шкворчать от старости и внезапно осознанного одиночества и ненужности. К назначенному времени она всё-таки облачилась в парадный туалет. Естественно, традиционно чёрный. В силу праздничности сабантуя обвесилась немыслимо дорогими имитациями бриллиантов и, закутавшись, поехала в ферайн. Изящные лодочки на шпильках она везла, как когда-то наши мамы, в мешочке, в пакете из дорогого бутика. Для понта.
Ферайн Ларисы снимал для своих сабантуев зал в некоем дворце дружественного немецкого ферайна. Впрочем, кто только не дружил с Ларочкой Поздняк.
Праздник живота, судя по звукам, уже начался. Сквозь стеклянные двери просматривалась нарядная толпа. На вешалке теснилась верхняя одежда, под ней топтался встречающий, Ларискина правая рука, а так же и нога и голова – Петя Лавриненко. Он помог Майе разоблачиться и незаметно встать на шпильки. Тут же на оперативный простор, будто по сигналу уоки-токи, вылетела нарядная Лара и затарахтела. Но Майя Александровна ничего не слышала.
Сделав шаг с раз и навсегда установившейся балетной выправкой в разнаряженный ёлочными игрушками и зеленью зал, она глядела прямо перед собой. В противоположном конце зала возле окна стоял ОН. Застыв женою известного Лота, Майечка последовательно и многократно превратилась в ледяную статую, затем в Новогоднюю индейку в духовке, опять в ледяное произведение скульптора, в жаркое..... и так до бесконечности. Трескучая Лара тщетно напрягая атомный реактор, пыталась сдвинуть заклятую подругу с места. Майя вросла шпильками в паркет и, не шелохнувшись, смотрела на одного из гостей совместного многонационального вечера, натурального немца. Это его давеча Лара рекламировала по телефону. В полузамороженном мозгу «бабушки-старушки» вертелись обрывки компьютерных записей: «Под два метра ростом.» –Да, так оно и было. «Густые тёмные волосы.» – Точно. Только они ещё и волнистые. – «Греческий нос.»... Незнакомец, словно помогая ей рассмотреть себя, чуть шевельнул головой. – «Глаза..... – Вот глаза вовсе выпадали из её заявки. Они были абсолютно, ну совершенно необыкновенные, серые с перламутровым оттенком. Или это был «металлик»? Или они были похожи на драгоценные камни – глаза хаски. Но почему Майя так отлично видит эти глаза и, главное, всё яснее? Да потому, что она, как коза на верёвочке, шагает, увлекаемая атомной Ларой, прямиком к незнакомцу. Через весь зал. Будто она и пришла непосредственно к нему. Ужас! Майя попыталась как-то исправить ситуацию, притормозила. Но оказалось, поздно.
Она остановилась нос к носу с НИМ. Вблизи незнакомец оказался ещё более «ОН».
Важно-любезная председательша представила кавалера даме. Имя у него оказалось какое-то неуравновешенное, передняя часть тяжелее последующей. Его звали – Райнхард Болен. Чего-то нехватало. Херр Болен приятно и неназойливо что-то говорил, Майя, не менее приятно, отвечала. О музыке, в частности русской. О красоте. Естественно, русских женщин. О погоде и природе. Правда, о здоровье они, слава Богу, не говорили.
Женщина плохо понимала о чём вообще они беседуют. Херр Болен пожаловался, что должен скоро удалиться, т.к. завтра очень рано уезжает в Давос по делам. При этом он как-то совсем тихо говорил. Будто не хотел, чтобы услышала атомная Лара. «Давос» резанул Майечкин слух. Почему Давос, что ему там делать ? Тем более – Новый год. Да и, кажется, Лариса говорила, что он то ли какой-то рантье, то ли социалист.... Что за работа ? И какое ей дело ? Для социалиста костюм херра Райнхардта смотрелся малость неправильно. Майя видела что-то подобное у шефини в кабинете. Они ещё обсуждали с издательскими дамами хозяйкиного посетителя в итальянском костюме под тыщу ойро. Может быть просто на таком манекене и грошовая вещь тысячедолларовой покажется. Отпивая шампанское, бабушка-блондинка вспомнила о возрасте заявленного претендента и поняла, что и тут имеет место полное совпадение. Просто мужчина хорошо сохранился и отлично выглядит. – «Мог бы и подряхлее быть, – подумала коварная. – Тогда у меня, возможно, хоть какие-нибудь шансы появились бы.» Не имея никаких шансов, но увлекаемая кавлером, Майя оказалась перед роялем, на котором уже лет сто не играла. Машинально ужаснулась: «Что я делаю ?!» И запела: «Слушайте, если хотите, ...песню я вам спою, И в звуках песни этой открою всю душу свою....». Потом она сообщила приклеившемуся к роялю слушателю, что «мне так отрадно с вами носиться над волна-а-а-ми...» – Абсолютно ясно поняла, почувствовала, как её действирельно качает немилосердная волна. Майю и правда раскачивало, словно в лодке при трёх баллах, но она ещё успела усомниться, что ей «когда-нибудь удастся э-э-ту ночь вернуть»... Совершенно ополоумев, понимая, что делает как раз то, о чём говорила Лара и без всякого перерыва Майя попросила херра Райнхардта: «Отвори потихоооньку калитку»... Когда она, позорно распоясавшаяся, наконец, кончила, её приват-слушатель не стал аплодировать, как остальной веселящийся и уже прилично навеселившийся народ. Он поцеловал певице ручку. Дохнул горячим на сверхчувствительную кожу. Ведя даму к креслу, кавалер растекался в комплиментах и строил какие-то планы на продолжение празднования и знакомства. Майя растерянным взглядом ухватила оторопелое лицо председательши Лары. Её растаращенные глаза и решила, что надо немедленно, немедленно смывавться. Пока не опозорилась на старости лет окончательно. Она двинулась в «дамскую комнату», но прихватила свою одёжку и пакет с сапогами, наскоро оделась, несясь по коридору. Кубарем слетела по лестнице. Почему не в лифте-то? И вылетела на улицу.
Редкие снежинки опускались с чёрного, с кубовым оттенком, неба. Кое-где постреливали нетерпеливые веселящиеся, остановка была пуста и безлюдна, как доадамова Земля . У-бан как раз заворачивал за далёкий угол. И тишина....
Магазинов с праздничными витринами поблизости не было, только самостийно, кто во что горазд, украшенные балконы и окна жилых домов. Прямо с тротуара напротив пара недорослей пульнула невысокую ракетку, рядом остановилась какая-то тёмная машина то ли мерседес, то ли БМВ. Майя в них не очень разбиралась. Из машины вышел херр Болен и открыл ей дверь. Усаживая пассажирку, он посетовал на её внезапное исчезновение и что-то ещё бормотал, кажется интересовался в какую сторону ему ехать. Майя подробно объяснила причину своего внезапного ухода. Оказывается ей надо было к Дусе. Что ей приспичило просто немедленно успокоиться и посоветоваться она, конечно, умолчала. Действительно, кто советуется с кокер спаниелем, хоть и белым в шоколадный горошек и с роскошными „Милки-вей“локонами-ушами ? Не дать, не взять – красавица девяднадцатого века. Дуся была дама в самом расцвете, уже трёх лет. И она никогда не советовала хозяйке заводить кобеля. Только слушала.
Херр Болен, тоже спокойно слушая, отправился к Майечкиному району. Видимо счёл причину уважительной. Не доезжая пассажиркиного дома, он разразился предложением всё-таки встретить Новый год бокалом шампанского у него. Потом, херр обязался немедленно доставить фрау Рощину домой к Дусе. Не очень вслушиваясь в маловразумительное мычание такой недавно приятной певицы, владелец транспортного средства направил его прямиком по улице вверх на ближайшую гору. Там, кстати, располагался район частных домов и шикарных вилл. Над всем городом, рекой, над лесом и холмами. Майя плохо понимала, что это она такое вытворяет, однако шикарные виллы промелькнули ею отмеченные, и перед машиной раскрылись сказочные чугунно-резные ворота. Сами. Лицом к ним возвашалась трёхэтажная белая, как мраморный сон, вилла. На парадных дверях светился украшенный еловый венок. Дверь машины отворилась и гостья оперлась на протянутую руку херра с незвучащей фамилией. Рука была горячая и ощутимо сильная. Выбираясь, Майя продолжила своё одиночное выступление в уникально идиотском стиле. Она выразила крохотное удивление музыкальной незавершенностью имени хозяина. (Балда.) На что тот невозмутимо сообщил, что полное его имя Райнхардт Крафт фон Болен и это чуть-чуть длиннее и весомее. В холёном голосе слышалась некая ирония. Майя Александровна слегка рассердилась, уставилась на туи и засветившиеся окна бесподобной красоты фасада, сделала шаг и...
...С воем, грохотом и шипением город за их спиной взорвался стихийным фейерверком. Ни одной ракеты не взлетало с противным шипением с территорий вилл, утвердившихся в спокойном достоинстве.
Майя стояла, прижавшись к руке хозяина весомого имени, виллы, (конечно, не одной и не только виллы), смотрела на сумасшествие перед ними и думала – идти ли ей пить шампанское перед эскортированием хозяина в Давос, или сразу сесть и найти в интернете Петербургскую профессоршу...


конец






О НАШИХ БУМАЖНЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие издания наших авторов вы можете заказать в пункте меню Бумажные книги

О НАШИХ ЭЛЕКТРОННЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие электронные издания
наших авторов вы можете бесплатно скачать в пункте меню «Эл.книги»

Наши партнеры:



      localRu - Новости израильских городов. Интервью с интересными людьми, политика, образование и культура, туризм. Израильская история человечества. Доска объявлений, досуг, гор. справка, адреса, телефоны. печатные издания, газеты.

     

      ѕоэтический альманах Ђ45-¤ параллельї

      

Hаши баннеры

Hаши друзья
Русские линки Германии Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки. каталог сайтов на русском языке из Сша,Канады,Франции и других стран


  Международное сетевое литературно-культурологическое издание. Выходит с 2008 года    
© 2008-2012 "Зарубежные Задворки"