— Слушаю вас, — ровный девичий голос обратился ко мне.
Пожав плечами, я положила трубку.
Третий звонок за вечер.
И когда в очередной раз настойчиво зазвенел телефон, я решительно намерилась высказать все, что я думаю по поводу этой неразберихи. Голос на этот раз был вкрадчивым. Он произнес мягко:
— Слушаю вас.
— Это вы мне? — начала я диалог, в ходе которого прояснилась бы ситуация.
— Да, конечно.
— А по какому вопросу, извините, я должна высказаться?
В трубке повисла пауза.
Я обрадовалась: наконец-то они очнулись и сообразили, что спутали мой номер с чьим-то.
— По любому. Мы вас слушаем.
— А вы кто, простите?
— Открытая линия выслушивания.
— То есть психологическая помощь?
— Нет, мы общественные накопители энергии от голосов высказывающихся. Вы говорите, а мы потребляем вложенную в голос энергию и преобразовываем ее. Разве вас не предупредили? Ваш номер внесен в базу.
— А если я откажусь?
— Ваше право. Но не советую. Во-первых, для личности полезно проговаривать проблемы, во-вторых, так как вы у нас в базе, то, пока не наберется нужное количество баллов по вашей строке, автомат будет опрашивать вас.
— Хорошенькое дело. И сколько времени я должна говорить?
— Десять дней по полчаса. Это минимальный взнос. Благотворительный.
— Нет, это совершенно невозможно. Прошу вычеркнуть мой телефон из вашей базы.
Я бросила трубку, залезла с ногами в кресло и, положив подбородок на ладонь, задумалась.
Почитать им книгу вслух, что ли? Все же благотворительная помощь поиску резервов энергии. Я вспомнила, что видела рекламу этой новомодной программы, но не думала, что стану потенциальным клиентом. Как они формируют базу? Может, узнают по телефонным счетам количество проговоренных минут?
Телефон голосил. Я упорно не обращала на него внимания. Приняла решение, так приняла. И вообще, я буду молчать. Молчание сохраняет столько энергии, что можно потом горы свернуть.
Я слышала, что если промолчать неделю, то могут открыться мистические способности. А если месяц? Нет, месяц не выдержу, точно. К тому же неудобно. Деловые разговоры, родственники позванивают из разных концов, друзья.
Обдумывая план молчания, я забылась и потянулась к верещавшей трубке. Но вместо того чтобы снять ее, в последнее мгновение выдернула шнур, отключая аппарат от электропитания.
Я промолчала весь день: нужно же следовать обетам. И еще два следующих, благо они оказались выходными. Слова перекатывались у меня на языке, застревали в горле, когда я хотела их проглотить. Я крепко сжимала губы, и только блеск во взгляде выдавал мою невысказанность. Еще немного, и я освоила бы язык жестов. Я даже стала лучше понимать собак и кошек, встречая их любопытные или равнодушные взгляды во дворе.
Город стоял в снегу, улицы — словно белыми простынями застелены. Воздух, смешанный с хлопьями снега, пах чистотой. На душе от этого искрящегося великолепия было хорошо и спокойно.
К концу третьего дня я чувствовала, что от бурлящей в теле энергии почти взлетаю. Так упорно я промолчала всю неделю.
Самое сложное — выход из молчания. Звук накопившего энергию слова подобен мощному заряду. Я ходила по комнате, тянула из трубочки апельсиновый сок и готовилась шепотом произнести несколько первых слов. Но тут зазвонил телефон. Оказывается — включила его автоматически.
Я поднесла трубку к уху — оттуда женское сопрано пропело:
— Слушаю вас.
Это было выше моих сил.
— О боже! Вы до сих пор не удалили меня из базы, — возмутилась я и в тот же миг услышала, как на другом конце трубки дико заверещала сирена.
И все стихло.
О последствиях я узнала уже из газет. Мощный заряд неизвестного происхождения разрушил аппарат по накапливанию энергии от голосов добровольцев. Никто не пострадал. Но фирму прикрыли.
