О мире в России лучше не говорить: его скоро сто лет, как нет. В стране идет гражданская война: то вялотекущая, то переживающая «классовые обострения». Зато «процветает мор». Чума в виде государства-паразита, смердящего газом и нефтью, удушающего все живое и подлинное. Вот и идем семимильными шагами к кладбищу: кто от голода, кто – от холода, кто – от водки. А государство все обещает: то коммунизм к восьмидесятому году, то отдельную квартиру к двухтысячному. Теперь вот – 2020-й замаячил: государство узрело неизбежно надвигающийся рай.
Кстати, о государстве. Оно у нас – труп. Ни судов, ни выборов, ни уже даже «царя-президента». Не будем же мы всерьез называть Президентом то короткое недоразумение, которое забавно хмурит бровки, отливая в информационные памперсы? «Нацлидер» тоже – не «царь», а пугало рычащее. И эти политические трупы, изображающие жизнь в «зомбоящике» - и есть государство? Алчное, бессовестное, бандитское? С такими грехами – и в рай 2020-го? Вы как хотите, а мне не по душе эта реанимация, эволюционирующая в труповозку.
Теперь – о мае. Собственно, никакой солидарности трудящихся нет и в помине. Потому что нет независимых профсоюзов, способных объединить этих самых трудящихся в борьбе за свои права. Да и трудящихся тоже почти не осталось, как и производства. Осколки советских заводов, выпотрошенных олигархатом, именовать производством язык не поворачивается. Равно как и офисный планктон, производящий «креативный воздух», глупо называть трудящимися. Так что любой призыв к маевке следует воспринимать буквально: пришел, помаялся, и пошел прочь. Коммунисты зовут полаять на власть. У Зюганова уже «лайка устала» пасть раскрывать, уже хрипит, бедолага, а все неймется ему, вечному кандидату на царство. Хотел бы – давно бы победил «ебелдосов проклятых». Тем более, страна постсовковая и ностальгирующая «по красненькому». Значит, не хочет, а изображает желание. А как называется древнейшая профессия по изображению всяческих желаний? То-то и оно…
Этот цирк подкованных блох еще покуражится немножко, отплясывая «па де де мертвой царевны-лягушки»; потом – сгорит. В прошлом году не догорел? – в этом «зажжет по-взрослому». Лучше переместиться ближе к выходу: первые ряды партера рискуют пострадать. А тот, кто уцелеет – отряхнется от страха, возблагодарит Всевышнего за то, что «пронесло», и пойдет маяться дальше.
