Учительница первая моя
Виталий Солопов

Помнишь, мы тогда ещё ни сном, ни духом,
А звонок над нашим ухом
Прозвенел, согнав нас в стадо, как телят.
Помнишь, мы тогда на выпускном собрались
С духом, с тем, чтоб правдой плюнуть в души
Потоптавшим нас учителям.
Только я
Был слишком большим, чтоб ударить,
И, всё же, ещё слишком маленьким, чтобы сказать...
«Дорога назад» © Юрий Наумов

Вот уже семь лет мне не снится армия, зато с упорной периодичностью я вижу во сне школу, одноклассников, учителей. Совершенно не понимаю, отчего так происходит. В армии я приобрел немало жизненного опыта, а школьные годы кажутся мне какими-то бездарными, пустыми и позорно прожитыми. Добрым словом я не могу вспомнить ни одного из школьных учителей. Особенно первую учительницу.

До своего самого первого сентября, я только и мечтал – пойти в школу. Родителям это очень нравилось. В шесть лет я уже бегло читал, умел писать печатными и письменными буквами, даже складывал в уме двузначные числа. Как-то, увидев тетрадь в клеточку, я обнаружил на обложке таблицу умножения, и сам выучил ее. Мне очень хотелось поскорее стать школьником.
Когда родители купили мне школьную форму, то я чуть не обезумел от счастья, поскольку всерьез считал, что она очень похожа на форму летчиков и представлял себя в ней за штурвалом огромного пассажирского самолета. Ну, а когда добавился еще и красный ранец, то я стал фантазировать, что в нем лежит парашют. Посмотреть, на меня во всей этой амуниции, даже пригласили соседку – тетю Лялю, которая прямо с порога воскликнула: «Ну, отличник! Ни дать не взять!» Все тогда сочли ее слова пророческими.
Вечером, перед первым сентября, мы с папой собрали ранец, а мама отутюжила мою форму. Когда пришло время сна, волнительный трепет в сердце долго не давал мне уснуть. Я лежал, с трудом веря в происходящее: «Неужели я завтра стану школьником?» Но сон, в конце концов, победил.

Утро выдалось солнечным. Родители нарядили меня в форму, помогли надеть ранец, дали в руки букет гладиолусов и повели в школу. Папа взял фотоаппарат, с предварительно заряженной в него цветной пленкой и всю дорогу фотографировал меня.
Перед школой стояла огромная толпа мальчиков в такой же, как у меня синей форме и девочек в белых фартуках. Все они были с родителями и с цветами. Меня сразу поставили куда-то внутрь этой толпы. Оттуда, я почти ничего не видел, потому что все были выше меня. Даже небо было скрыто огромными букетами. Думаю, что именно в этот момент потерянности и оторванности, я стал школьником.

Моя первая учительница – Нина Сергеевна оказалась невысокой, чрезмерно крикливой, крашеной блондинкой среднего возраста. Ее натянутая улыбка не внушала мне доверия. И, как оказалось, не напрасно.
Начался урок. Кто-то из моих одноклассников испортил в классе воздух. Нина Сергеевна тут же велела каждому понюхать воздух у соседа по парте, дабы выявить оплошавшего. Расчет оказался точным, виновный был найден. Учительница вывела несчастного к доске и долго стыдила перед классом. В последствии, некоторые ученики, стали сами добровольно вызываться на подобные «вынюхивания», поскольку это поощрялось.
После первого урока была перемена. Такого счастья до школы я не испытывал. Мы носились по коридору, налетали друг на друга, сшибали всех с ног и падали сами. Перемена мне очень понравилась.
После второго урока я засобирался домой, но Нина Сергеевна повела нас в столовую. Есть там надо было стоя. Это было непривычно и неудобно, а главное – не вкусно.
После третьего урока я уже твердо решил идти домой, но учительница сказала, что будет еще один урок. После этих слов, даже перемена была мне не в радость. Четвертый урок тянулся дольше других. Домашнего задания в тот день нам так и не задали. Мое рвение к учебе начинало угасать.
У выхода из школы меня встречал один лишь папа. Без мамы и без фотоаппарата с цветной пленкой. День был окончательно испорчен.

На второй день учебы мы услышали от нашей учительницы новое слово – «ЧП». Это было так.
Шел урок, вдруг Нина Сергеевна ахнула и строгим голосом сказала:
– У нас в классе произошло «ЧП».
Ни я, ни одноклассники не знали, что это значит, но по интонации сразу поняли: произошло что-то плохое, и сразу посмотрели туда, куда был направлен возмущенный взгляд нашей учительницы.
Белобрысый мальчик, по фамилии Виноградов, сидел с лицом красного цвета, глядя куда-то в пол, и плакал. Под ним растекалась желтоватая лужица. Некоторых это не на шутку развеселило. Вот так мы и узнали, что такое «ЧП».
Вообще, класса до третьего, у Виноградова еще раз десять случались такие «ЧП». Иногда даже некоторые из учеников тянули руку, чтоб произнести «заветную» фразу:
– У нас в классе произошло «ЧП».
После этих слов все радостно поворачивали головы на красного, как помидор, Виноградова. А когда «ЧП» случилось у Кузнецова, все этому очень удивились. Правда, Виноградов, все равно, густо покраснел и посмотрел на пол под собой, хоть там и не было никакой лужи. Под Кузнецовым лужи тоже не было, но он был знакомо-красного цвета, и покидал класс под общее веселье на неестественно прямых ногах.

Нина Сергеевна обожала нас позорить, и испытывала от этого огромное удовольствие. Она лицемерно улыбалась мамам и папам, а сама, при удобном случае, пыталась морально унизить их ребенка. Но больше всего она любила отыгрываться на тех, у кого родители не могли сделать для нее ничего полезного. Только подхалимы и доносчики становились ее любимчиками, они вызывали у нее доверие и постоянно ставились остальным в пример.
Все годы учебы наша учительница называла меня Витей. Я поправлял ее, но она не слушала. Тогда я перестал отзываться, но она обращалась ко мне по фамилии. Моя мама несколько раз пыталась объяснить ей, что Витя – это Виктор, а Виталий и Виктор, – совершенно разные имена, но Нина Сергеевна пропускала это мимо ушей и продолжала именовать меня по-своему. В конце концов, я просто забил на это и навсегда остался для нее Витей.

Однажды, на уроке, наша учительница что-то спросила про повадки животных. Я так тянул руку, что она даже разрешила мне высказаться:
– У меня есть рыжая кошка... – бодро начал я.
– Садись. Ты сам как кошка! – оборвала мой монолог Нина Сергеевна, и подхалимы-одноклассники поддержали ее дружным хохотом.
Дома я долго разглядывал в зеркале свои канапушки, пытаясь осознать, чем же именно я похож на кошку. Так и не поняв полета учительской мысли, я спросил у своей родительницы:
– Мама, а я похож на кошку?
– Конечно, – сказала она и поцеловала меня. – Ты же у меня котеночек.
Это был наш первый разговор на разных языках, поскольку мама покупалась на лицемерные улыбочки Нины Сергеевны. Моей родительнице просто не могло прийти в голову, как нас унижает эта училка.

Когда нам еще не ставили оценки, Нина Сергеевна дала некоторым родителям задание – крупно нарисовать на листах картона цифры: от одного до пяти. Причем, четыре и пять должны быть красного цвета, а один, два и три – черного. По ее замыслу, эти таблички с отметками она будет выдавать нам, в зависимости от способностей.
Моему папе тоже поручили рисовать такие таблички. Я весь вечер наблюдал за его творчеством. Крутился возле баночек с тушью и любовался на его художества. Улыбающиеся «пятерки» выходили довольно симпатичными, а «двойки» выглядели зло и недружелюбно.
Кончилось все неинтеллигентно. Гораздо хуже, чем ожидал я, и уж, тем более, мой расхудожничившийся папа. На уроке мне поставили «двойку», а когда он закончился, меня и других «двоечников» заставили всю перемену стоять в коридоре, держа на груди табличку с отметкой. Ученики из других классов показывали на нас пальцами, некоторые останавливались, чтоб посмеяться и крикнуть что-нибудь обидное.
По суровому стечению обстоятельств, мне досталась именно та табличка с «двойкой», которую рисовал мой папа, намного более выразительной, чем у других. Поэтому особое внимание эти зеваки уделяли мне.
Дома я не смог рассказать о своем позоре. Когда родители спросили, какую отметку я получил, пришлось соврать, что «четверку». Папа меня даже утешил, сказав, что «четверки» у него получились интереснее «пятерок».
Так я впервые сказал родителям неправду о полученной мной оценке.

На родительском собрании, посвященном окончанию первой четверти, родители узнали обо мне немало нового. Оказалось, что я, с приходом в школу, из смышленого задумчивого мальчика превратился в бестолкового хулигана. Удивленная мама даже переспросила Нину Сергеевну, не путает ли та меня с кем-то другим. Учительница тяжело вздохнула и посоветовала показать меня психиатру. По своей наивности, моя родительница решила пойти предложенным путем и записала меня к какому-то известному профессору – светилу отечественной психиатрии.
Светило оказалось пожилой горбуньей ростом метр тридцать, в очках с толстыми линзами. Разумеется, увидев такую смешную бабулю, я расхохотался. Когда меня успокоили, профессор, с сочувствием поглядев на маму, стала задавать мне какие-то вопросы. Затем велела, чтоб я вышел и подождал в коридоре.
– Дорогуша, наберитесь мужества, – сказала горбунья моей маме, когда они остались вдвоём. – В карточке я ничего записывать не буду, но вы должны знать следующее: ваш сын – дебил.
Хорошо, что мама не поверила ей и долгое время хранила тайну о моем «умственном неблагополучии» даже от папы. Кто знает, как от этого могла бы сложиться моя судьба.

Когда настали зимние каникулы, родители сдали мою школьную форму в химчистку. Правда, забыли отпороть от брюк пластмассовые пуговицы. В результате, они частично растворились, причем оставшиеся части намертво въелись в ткань. Тогда мама выпорола «молнию» из старых папиных джинсов и установила ее на мои школьные брюки.
Сверкающая хромированная застежка своим металлическим блеском привлекала нездоровое внимание одноклассников. Потом она сломалась и стала постоянно расходиться. Папа несколько раз чинил ее, но это почему-то не помогало.
Однажды на большой перемене, Нина Сергеевна привычным маршрутом вела класс в столовую. Вдруг она остановила нашу колонну в холле и построила всех в ряд.
– Вот что я вам хочу показать, – загадочно начала учительница и, взяв меня за плечо, неожиданно вывела вперед.
– Витя, повернись к товарищам, – сказала она уже мне.
– Ничего не замечаете? – поинтересовалась Нина Сергеевна у класса.
Все недоуменно глядели на меня. Я тоже посмотрел на себя, то есть вниз. Подумаешь, шнурок развязался и ...
УЖАС !!! «Молния» на брюках опять разошлась, предательски сверкая растопыренными зубчиками.
Мои руки, как всегда, были в карманах. Через дырку в одном их них, я высунул палец, дабы изнутри соединить разбежавшиеся половинки застежки. Как назло я промахнулся, и мой перст оказался снаружи.
Громовой смех класса заставил меня осознать, как я опозорился. Палец предательски ярко выделялся на фоне темно-синей формы. Счастью Нины Сергеевны не было предела. Зато мне остаток перемены пришлось потратить на доказательства того, что это была не пиписька. Под насмешливые взгляды одноклассников, я неоднократно просовывал пальчик сквозь дыру в кармане и демонстрировал через свой «зубастый» гульфик. От репутации смышленого мальчика не осталось и следа.

Может быть кто-то из класса и благодарен Нине Сергеевне за то, что она научила их читать и писать. Но я и без нее умел все это делать. От этой учительницы я узнал только что такое: позор, стукачество, подхалимаж, самодурство, лицемерие и предательство. Она по сей день «учит» детишек в той же самой школе и не собирается на пенсию.
Покой нам только снится…

>>> все работы автора здесь!






О НАШИХ БУМАЖНЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие издания наших авторов вы можете заказать в пункте меню Бумажные книги

О НАШИХ ЭЛЕКТРОННЫХ КНИГАХ ЧИТАЙТЕ

Это и другие электронные издания
наших авторов вы можете бесплатно скачать в пункте меню «Эл.книги»

Наши партнеры:



      localRu - Новости израильских городов. Интервью с интересными людьми, политика, образование и культура, туризм. Израильская история человечества. Доска объявлений, досуг, гор. справка, адреса, телефоны. печатные издания, газеты.

     

      ѕоэтический альманах Ђ45-¤ параллельї

      

Hаши баннеры

Hаши друзья
Русские линки Германии Russian America Top. Рейтинг ресурсов Русской Америки. каталог сайтов на русском языке из Сша,Канады,Франции и других стран


  Международное сетевое литературно-культурологическое издание. Выходит с 2008 года    
© 2008-2012 "Зарубежные Задворки"