На морозе скрипит снег.
Мне дышать не дает смог.
На рекламном щите сок.
И зима уже целый век.
Под трамвайных колес стук
Отбиваю ногой такт.
Это самый простой факт –
Не хватает твоих рук.
* * *
По слякоти простудной марта
Бегу к трамвайной остановке.
Грачи назначены на завтра.
Сегодня, в виде тренировки,
Сверну бумажный самолетик.
Я жду хотя бы sms-ку,
Пускай пустую, но твой номер.
Звонок трамвайный очень резкий,
И в марте мир от звука замер,
И перегрузки на работе…
Грачи назначены на завтра.
Сегодня я на автопилоте.
* * *
Разогналась колесница,
По ухабам бьет колеса,
А отчаянный возница
Хлещет, хлещет лошадей.
Он спешит навстречу утру
Ждать недолго остается.
-Эй! Лихие кони-ветры!
Радость ждет меня! Скорей!
Разогналась колесница…
Вот мелькают дни, недели…
Пролетают мимо лица…
Не пора ли на покой?
Но отчаянный возница…
Он спешит навстречу жизни.
И ночами плохо спится
Мне от скорости такой.
Разогналась колесница.
Ждать не долго остается.
КОЛДОВСТВО
Стрелки на часах пробили полночь.
И проснулось в мире волшебство.
Ты меня захочешь и запомнишь,
Просто постучи в мое окно.
Я сама искать тебя не буду,
Но огнь волшебный разожгу,
Приготовлю чистую посуду,
И белье на лавке разложу.
Вскипячу я чай заговоренный,
В чашку борщ наваристый налью,
Для тебя, мой милый и влюблённый,
Я заклятье тихо пропою.
Пусть проснувшись у меня в постели
Ты захочешь убежать домой.
Поздно. Петухи уже пропели!
И отныне ты навеки мой!
* * *
Прикоснулся к ладони щекой,
Улыбнулся одними глазами,
Вот и все! Ты со мной.…
И… бог с нами.
* * *
Снова ночью мне не спится,
Я возьму клубок и спицы
и, вплетая нить за нитью,
время древнему занятью
посвящу. Учила мама,
чтобы я держала прямо
спину. Чтоб не прогибалась.
Чтоб у сильных не просила.
Не стонала и не ныла.
Чтоб всё время улыбалась.
Слышу мамин голос точно:
«Ласковый телёнок, дочка,
Маток двух сосёт, поверь»…
Детям я своим теперь
Повторяю: «Выпрямь спину!»
«Будь мужчиной!» – это сыну,
Ну а дочке: «Не воюй!»
…и петелечка к петельке
Из клубка большого нить
В варежки уходит жить…
* * *
Возьму полотенце и вытру посуду посуше,
Я стала сговорчивой и, безусловно, послушной.
Оно и понятно, теперь никуда мне не деться –
Вышита Лада крестом на моём полотенце.
Я стала сговорчивой и, безусловно, послушной,
Стряпаю шанежки – кушай, любимый мой, кушай.
И на рубахе твоей вышью гладью я Рода,
Чтоб люди сказали про наших детей, мол, порода!
Пусть непогода, и ветры сулят перемены,
Пусть средь знакомых слыву я не современной,
Чтобы семья оставалась надёжной и дружной,
Я стала сговорчивой и, безусловно, послушной.
* * *
Тише, тише, не будите в доме тишину.
Разлилась она под крышей, подошла к окну.
Постучала в двери спальни, в комнату вошла.
Будто свет исповедальни, эта тишина…
Замолчали в норках мыши, и затих сверчок.
Лёгким ветром тюль колышет… Тише все. Молчок.
* * *
Подёрнута рябью поверхность озера,
И в нём отраженья небесных всадников.
А над водой стоит запах осени,
Напоминает о бабьих праздниках.
Всё чаще и чаще мелькает золото
Среди ветвей, что к воде склонились.
И, раскрасневшиеся от зрелости,
Гроздья рябины взорам открылись.
И видом осени заворожённые
Летят паутины куда-то с дерева.
И пахнет сладко листвой сожженною,
И скоро ветры задуют с севера…