Формулировка «День Победы» — пропагандистская утка, запущенная Сталиным и до сих пор совершающая свой полет
Громкие слова всегда фальшивы. Но ложь одних — безобидна. Например, «Новый год». Ну что в нем нового? Только цифра. Так она каждый день новая, и в этом нет ничего нового. Но есть национальные торжества, которые только прячутся за значительным историческим событием и ключевым словом. Иногда их удается привязать к традиционным религиозным праздникам, и тогда эта фальшь забивается сезонной истиной.
«День международной солидарности трудящихся» (или как он там сейчас официально называется). Сколько в этих словах правды? Конечно, трудящиеся — это правда. Даже читать эти строчки для некоторых — неокупаемый умственный труд. А вот солидарности между трудящимися не просматривается. В стране, где фактически нет профсоюзов, а население ждет милостей от жирных взаимоублажающих котов: государства и крупного бизнеса, любые разговоры о солидарности — просто вранье. Тем более о международной.
С международностью совсем плохо. Особенно в так называемый День Победы.
Не хочется никого обижать. Отец моей матери погиб на фронте. Язык не поворачивается назвать дедом человека, которого убили на войне молодым задолго до моего рождения, хотя формально это и правильно. Как формально правильно сказать, что СССР победил в войне с нацистской Германией. А вот формулировка «День Победы советского народа» — пропагандистская утка, запущенная Сталиным и до сих пор совершающая свой полет. Это была победа антигитлеровской коалиции. Вклад СССР был великим и решающим. Но великим и решающим был и вклад союзников — США и Великобритании. Эту правду понимали все фронтовики и все голодавшие и бедовавшие в тылу. Особенно те, кто оказался в плену, а потом попал за это в сталинские лагеря. Особенно те, кто потерял на фронте конечности и был после войны отправлен с глаз долой — чтобы не попадаться на глаза в больших городах. Иначе говоря, советский народ, как многократно доказано всей последующей историей СССР, никакой победы не одержал. Сталин победил, а народ выжил. Но празднуется День победы, а не День выживания.
Это был великий день окончания войны. Одних он овеял славой, с других смыл позор двухлетнего союза с Гитлером в начале Второй мировой войны. Но третьим он принес новые бедствия, потому что под гром победного салюта репрессии в СССР развернулись с новой свирепостью, и даже смерть Сталина в 1953 году не могла остановить тупого маховика победоносности. Советская армия начала выполнять карательные функции — не только в Венгрии 1956 года и в Чехословакии 1968-го, но и в Афганистане 1979-го, и, наконец, на своей территории — начиная с подавления восстаний в лагерях или в Новочеркасске и кончая славной победой над превосходящими силами грузинской армады два года назад.
Редкие годы, когда День Победы совпадает с Пасхой, в нем остается что-то человеческое — как в дне поминовения погибших. Но чем меньше остается свидетелей той войны, тем больше наглости у тех, кто превращает этот день в пропагандистский гала-концерт с Георгиевской лентой вместо серпантина. С 1965 года гром победы раздавался все громче, а от страны-победительницы почему-то оставалось все меньше.
Понятно, зачем сегодня политическим фальшивомонетчикам так нужен Сталин. Стоит только начать протягивать историческую нить от пика сталинского величия СССР весной 1945-го к 2010-му — пятнадцатому году Чеченской войны — и придется отвечать на неприятные вопросы. Например, чем вы занимались последние 15 из объюбилеенных 65 лет? Кинжальные удары по лидерам сепаратистов наносили? Финансировали михалковское кино про «предстоявшую победу»? Маловато для взрослой политики.
В 1922 году, когда СССР только начинал помогать переоснащать разгромленную в Первой мировой войне Германию, Владислав Ходасевич написал о музах войны и истории:
Людские войны и союзы
Бывало, славили они;
Разочарованные музы
Припомнили им эти дни —
И ныне, гордые, составить
Два правила велели впредь:
Раз: победителей не славить.
Два: побежденных не жалеть.
Коктейль из ложной жалости к распущенному СССР и фальшивых славословий Сталинской победе — слишком крепкое питье для политически незрелого российского общества. Он мешает нынешнему политическому классу страны трезво осмыслить современное положение Российской Федерации. Новую демократическую государственность России приходится строить после глобального поражения сталинской империи. Ей нужны трезвые союзники, помощники и работники.
