№10/3, 2009 - Произведения конкурсантов. Публицистика
Татьяна Уколова, Россия, Сочи. Призер (3 место)
Родилась в 1984 г. в г. Сочи. В 2006 г. окончила Сочинский государственный университет туризма и курортного дела по специальности «Русский язык и литература» (диплом с отличием). В настоящее время является аспиранткой кафедры общей и профессиональной СГУТиКД, занимается диссертационным исследованием в области герменевтики и теории педагогики. Работает журналистом в «Сочинском Бизнес-журнале».
С 2001 года – участник творческого молодежного объединения «Русская речь»
(г. Сочи). С 2002 года – организатор Всероссийского фестиваля молодых читателей России "Сочи-МОСТ" (в том числе победитель и лауреат фестиваля разных лет).
Является победителем и лауреатом различных журналистских и публицистических конкурсов. Регулярно участвует во всероссийских и региональных научно-практических конференциях, имеет научные публикации.
Доброе слово о Добролюбове К юбилею бывшего кумира молодежи
В феврале 2006-го как-то совершенно незаметно прошел юбилей одного из самых ярких, талантливых и глубоко нравственных людей нашего Отечества.
Обидно, что ни центральные СМИ (включая телеканал «Культура»), ни творческие и общественные союзы и организации (включая леворадикальный Союз Писателей России) не вспомнили о том, что 170 лет назад в Нижнем Новгороде родился мальчик, о котором Некрасов, обращаясь к России, сказал: «С тех пор как ты стоишь под небесами, такого сына ни рождала ты и в недра не брала свои обратно, сокровища душевной красоты совмещены в нем были благодатно».
Его имя – Николай Александрович Добролюбов. Интенсивность краткой жизни Добролюбова уникальна. Он рано начал и рано сгорел. Всего лишь за пять лет своей удивительно бурной, плодотворной, самоотверженной, подвижнической работы в качестве литературного критика журнала «Современник», публициста, издателя, поэта-лирика и поэта-ирониста он сумел стать властителем дум всей мыслящей молодежи страны.
С детства Добролюбов отличался от сверстников своей застенчивостью, даже замкнутостью, любовью к чтению. Зато в юношеские годы стал возмутителем спокойствия и сотрясателем основ старого мира.
Он считал свои долгом возбуждать спящие в народе силы, внушать ему истинное понятие о добре и зле, правах и обязанностях, то есть, говоря современным языком, формировал у поколения шестидесятников позапрошлого века гражданскую позицию.
Когда обращаешься к памяти Добролюбова, невольно думаешь о том, что исторические эпохи перекликаются. И шестидесятники периода реформ Александра II во многом похожи на шестидесятников хрущевской «оттепели». Чернышевский, Писарев, Добролюбов, Некрасов так же будоражили сознание людей, расшатывали косные устои, пытались разбудить в русском человеке жажду свободы, чувство собственного достоинства, как спустя столетие Евтушенко, Вознесенский, Галич, Окуджава, Высоцкий, Аксенов.
Сегодня не модно говорить о писателях, поэтах, деятелях культуры, которые были народными заступниками, называли литературу трибуной нравственности и школой гуманизма, отстаивали общественное значение печатного слова, а по сути, взывали к радикальным переменам во имя блага забитого и замордованного народа.
Лозунг «Поэт в России больше, чем поэт» перестал работать и многими воспринимается иронически. Литература сделалась либо откровенно элитарной, либо откровенно попсовой. Считается, что писатель должен жить лишь в мире художественных текстов. Между тем, когда автор думает лишь о том, КАК бы красивее описать и увлекательнее рассказать, то забывает ЗАЧЕМ, забывает о великой цели литературы и начинает писать лабуду – пустое чтиво.
Многие обвиняют Добролюбова в том, что он низводил литературу до прикладной функции, хотел, чтобы писатель приносил «конкретную» пользу. Это не совсем так. Добролюбов был тонким ценителем художественных достоинств литературы, но во главу угла, все же, ставил целевое ее назначение. Добролюбов видел великую литературу как школу жизни. Книги, по его мнению, должны вызывать духовные потрясения, а не рождать идолопоклонников.
Сама его фамилия как будто определила жизнь – любящий добро. Делу Добра он отдал всю свою жизнь, хотя в личном плане ему фатально не везло. Но Добролюбова это не очень печалило. Он, подобно средневековому рыцарю, служащему Прекрасной Даме, служил великой идее, переступая через личные соблазны и не позволяя себе размениваться на легкомысленный флирт и ухажерство. Некрасов писал о нем: «Он жажде сердца не дал утоленья, как женщину он Родину любил». И жертвовал во имя этой любви… Странность? Чудачество? Фанатизм? Так могут сказать мои современники, из которых вряд ли кто решится стать донором своего, а уж тем более чужого сознания.
В наше безгеройное время читателю и зрителю предлагают либо компенсирующие скуку жизни мыльно-кровавые сериалы, либо усыпляющий сознание бесконечный мажор в разных обложках и ипостасях. Если это главная автострада отечественной литературы, то, Бога ради, сверните с нее. Она ведет в тупик. И лучше всего это чувствует новое поколение читателей.
По данным книжных обозревателей журнала «Знамя» (12/2005), в 2005 году лучше всего раскупались молодежью тексты, заостренные в социальном смысле, политизированные, типа прохановского «Господина Гексогена» или книжек Эдуарда Лимонова. А в 2006-м исповедь молодого революционера - роман «Санькя» модного нынче Захара Прилепина вошел в шорт-листы «Национального бестселлера» и «Русского букера».
Новая литература (не всегда качественная и отнюдь не толерантная) созревает на поле социальных идейных конфликтов. Это чаще всего бунт молодых и рассерженных против респектабельного и комфортабельного. Самый страшный порок современности – равнодушие, лишающее нас героев и идеалов. Этот порок порождает сознание, не знающее, куда себя направить и в чем воплотить.
Молодежь тоскует по герою социально активному, и потихоньку он вырисовывается. И в книжках, и в жизни. Это – молодой бунтарь и одновременно творец. Будущее российской литературы и жизни определяет не мэйнстрим, тиражируемый и раскручиваемый всеми способами, а «племя младое, незнакомое». Сегодня молодежные элитные клубы – не те, где показывают стриптиз, устраивают дискотеки, распивают алкогольные напитки и курят травку, а те, где новейшей формации поэты (в том числе брейкеры, рэперы, и рокеры), каждый по-своему, читают тексты, будоражащие общественное сознание. Это люди подобные Добролюбову – люди завтрашнего дня. На смену равнодушным отцам-постмодернистам и коммерсантам от искусства приходят сыновья – творцы новой драмы, новой прозы, новой поэзии, нового авторского кино.
И писатели-радикалы, такие как Эдичка Лимонов, Виктор Пелевин, молодой прозаик Сергей Шаргунов ближе к Добролюбову, чем наши политики-коммунисты.
И совсем не важно, какой политической ориентации будет новый автор новых текстов: консерватор или демократ, радикал или народник. Политика – это внешнее, наносное, переходящее. Настоящий писатель пишет, ориентируясь не на рыночный спрос или политические тенденции, а потому что не может не писать, потому что внутри у него горит, болит, гложет. Мы помним и ценим Добролюбова в первую очередь не за его политические декларации, а за страстный и искрений пафос гуманиста, искренности которого сегодня так не хватает нашему обществу.
