Гостиная в квартире Эркюля Пуаро, обставленная по последней моде, сверкала хромом и никелем. В легких и удобных, идеально пропорциональных креслах сидели двое.
Один из них – хозяин дома – отличался исключительным изяществом. Что касается его визави, доктора Бартона, действительного члена всех мыслимых научных обществ, то он, напротив, мог бы показаться неряшливым, если бы из-под его вечно всклокоченной седой шевелюры не выглядывала добродушная, пухлая и румяная физиономия. Говоря о Бартоне, мы также должны отметить его привычку при разговоре посапывать, тихонько подхихикивать и осыпать самого себя и все окружающие предметы табачным пеплом, сколько бы пепельниц рядом с ним не стояло. Вот и сейчас, пока Бартон с удовольствием потягивал свое любимое «Шато Лафит Ротшидьд» из запасов Пуаро, тот методично расставлял пепельницы возле своего гостя. Дождавшись окончания этого бесполезного занятия, Бартон, спросил у Пуаро:
– Скажите, а почему Эркюль?
– Вы имеете в виду мое христианское имя?
– Ну, оно вряд ли христианское, несомненно, оно языческого происхождения. Отцовская фантазия? Каприз матушки? Семейные причины? Если мне не изменяет память, у Вас был брат по имени Ашиль, не правда ли?
В голове Пуаро мгновенно промелькнули события, связанные с карьерой Ашиля Пуаро. Неужели это все было в действительности?
– Недолго, – ответил он Бартону.
Доктор тактично уклонился от дальнейшего обсуждения этого предмета.
– Люди должны быть осторожнее, когда дают имена своим детям. Возьмите, к примеру, моих. Что за имена! Бланш, старшая – черна, как цыганка. Затем – Дайдра, грустная Дайдра, а она живая и подвижная, как угорь! И, наконец, Диана, ведь подумать страшно! – весит уже 75 килограммов, а ей всего пятнадцать! Они говорят, что это детская пухлость, но мне-то так не кажется! Диана! Они вообще хотели назвать ее Венерой, но я воспротивился, сказал, что только через мой труп. Я-то ведь знаю, как выглядят ее родители. А бабка! Я предлагал что-нибудь обычное: Марта, или Дорит... Нет, это их совсем не устроило. Странные люди, эти родители. – Он внезапно начал посапывать и его маленькое пухлое личико сморщилось от смеха. Пуаро вопросительно взглянул на него.
– Я представил себе такую вполне вероятную картину: Ваша матушка и миссис Холмс сидят рядышком за вязанием или шитьем распашонок и перебирают имена: Эркюль, Ашиль, Шерлок, Майкрофт...
Пуаро не поддержал веселья своего гостя:
– Насколько я понял, Вы имеете в виду, что я физически не похож на Геркулеса? (Эркюль бельгийский вариант имени Геракл прим. переводчика)
Доктор Бартон оглядел Эркюля Пуаро, его маленькую аккуратную фигурку, брюки со штрипками, строгий черный жилет, изящный галстук-бант, перевел взгляд к безупречным лакированным ботинкам, затем снова вернулся к яйцевидной голове с громадными усами, украшавшими верхнюю губу.
– Сказать по правде, Пуаро, нет, не похожи. Я догадываюсь, – добавил он, – что у вас не было времени для изучения классиков?
– Действительно, не было.
– Жаль-жаль. Вы много потеряли. Моя бы воля, все должны были бы изучать классиков...
Пуаро пожал плечами:
– Но я прекрасно жил и без этого!
– Жил, жил! Это не вопрос жизни, это вообще неправильная постановка вопроса! Классики – это Вам не лестница для достижения быстрого успеха, как современное интервью с модным корреспондентом. Это не то время, когда человек зарабатывает свой хлеб, это часы его досуга. Это наша общая ошибка... Ну, вот взять Вас, к примеру. Когда Вы захотите оставить ваши занятия, что тогда будете делать со своим досугом?
У Пуаро ответ был готов:
– Я собираюсь, да-да, я действительно собираюсь заняться селекцией мозговой тыквы. Бартон остолбенел.
– Мозговая тыква? Что это? Это те здоровые пухлые зеленые штуковины с водянистым вкусом?
– О, – Пуаро заговорил с жаром, – в этом-то все и дело. Они не должны быть безвкусными.
– Ну, я знаю, их начиняют сыром, луком или белым соусом...
– Нет, Вы ошибаетесь. Моя мысль как раз и состоит в том, чтобы улучшить натуральный запах этого овоща. Ему нужно придать... – он зажмурился, – букет...
– Боже, друг мой, но ведь тыква – это же не кларет!
Слово «букет» напомнило Бартону о стакане рядом. Он посмаковал еще глоточек.
– Очень хорошее вино. Да, очень. Но этот проект с мозговой тыквой... Вы ведь это не серьезно? Вы же не имеете в виду, – он говорил неподдельным ужасом, – действительно бросить свои дела и заняться этими штуками: ворочать вилами навоз, заматывать их мокрой шерстью и все такое?
– Похоже, что Вы, – сказал Пуаро, – хорошо знакомы с этой культурой?
– Видел, как это делают огородники, когда жил в деревне. Но серьезно, Пуаро, ну что это за хобби! Разве можно сравнить, – его голос упал до нежного мурлыканья, – легкое кресло перед зажженным камином в длинной низкой комнате, уставленной книгами. Это непременно должна быть длинная комната, не квадратная, вся в книгах... Стакан портвейна и раскрытая книга в руках. Время убегает назад, когда Вы читаете. Он звонко процитировал греческое и сразу перевел:
На винно-красном моря просторе
Кормчий могучий с ловкостью редкой
Быстрый корабль укрепляет,
С ветрами воюющий храбро...
– Конечно это всегда не то, что чувствуешь при чтении оригинала.
На мгновение, целиком отдавшись поэзии, он забыл о Пуаро, а тот, наблюдая за ним, неожиданно ощутил какой-то болезненный укол, какое-то сомнение... Неужели он что-то упустил в жизни? Какой-то взлет духа? Стало грустно. Да, надо было познакомиться с классиками. Но это было так давно. А теперь, увы, слишком поздно.
Доктор Бартон стряхнул свою меланхолию:
– Вы, правда, намереваетесь отойти от дел?
–Да.
– Вы не сделаете этого, – сдавленно хихикнул Бартон.
– Уверяю вас.
– Вы просто не сможете этого сделать, старина, Вам слишком интересна Ваша работа.
– Нет же, я действительно собираюсь. Еще, может быть, несколько дел, ну, вы понимаете, особенных... Не сугубо частные проблемы, а имеющие обобщенное значение.
– Так вот и бывает. Один-два случая, еще одним делом больше, – и так далее... Уж не получится ли это как затянувшееся последнее турне примадонны?
Он снова хихикнул и медленно поднялся, этакий симпатичный седой гном.
– Ваши дела – это не подвиги Геркулеса, – сказал он, – Ваши – это подвиги Любви. Вы убедитесь, что я прав. Обещаю вам: через двенадцать месяцев Вы все еще будете здесь, а мозговые тыквы – будут все еще просто тыквами.
С этими словами доктор Бартон покинул элегантную квадратную гостиную Эркюля Пуаро. Он больше не появится на этих страницах, а мы займемся тем, что он нам оставил – ИДЕЕЙ. Ибо после его ухода Пуаро долго сидел, бормоча как бы в полудремоте: «Подвиги Геркулеса, да, это идея...»
Уже на следующий день Пуаро приступил к углубленному изучению толстенного фолианта в переплете телячьей кожи, при этом то и дело озабоченно сверяясь с многочисленными записями и рукописными клочками бумаги. Все это было доставлено ему его секретаршей, мисс Лемон, которая, получив задание собрать информацию о Геркулесе, выполнила его хотя и безо всякого интереса (здесь не место обсуждать, по какой причине), но с обычной своей добросовестностью.
Итак, Эркюль Пуаро с головой погрузился в в изучение классических текстов, каждый из которых оканчивался неизменным рефреном: «Знаменитый герой Геркулес после смерти был причислен к сонму Олимпийских богов и удостоен божеских почестей».
Два часа Пуаро внимательно вчитывался в жизнеописание героя. Наконец он затряс головой и откинулся на спинку кресла. Впечатление от вчерашней беседы с Бартоном поблекло. Нет, ну что это за люди! Разве этот Геркулес на самом деле герой? Всего лишь мускулистый великан со слабым интеллектом и криминальными наклонностями!
Пуаро вспомнил Адольфа Дюрана, убийцу, схваченного в Лионе в 1895 году, обладавшего бычьей силой и убившего нескольких детей. Оправданием ему послужила эпилепсия, которой он действительно страдал, так что вопрос, в какой степени он был подвержен болезни, несколько дней обсуждался в суде. Этот античный Геркулес, наверное, страдал ею в тяжелой степени. Нет, покачал головой Пуаро, этот древнегреческий образец героя по современным стандартам никак не проходит!
Эркюля Пуаро вообще шокиривало все это олимпийское классическое сборище.
Эти боги и богини, – сколько у них разных вымышленных имен, прямо как у современных преступников. Но они ведь действительно преступные личности! Пьянство, дебоши, инцест, ограбления, похищения и насилие, убийства, нарушение всяких законов, – всего этого хватило бы, чтобы загрузить работой целое министерство юстиции.
И никакой упорядоченной семейной жизни. Беспорядок, полное отсутствие разумного метода. Даже в их преступлениях – ни системы, ни метода!!
– Ну и Геркулес, – сказал, вставая, Эркюль Пуаро, крайне разочарованный.
Он одобрительно оглядел свою сверкающую квадратную, отлично меблированную гостиную, украшенную прекрасной современной скульптурой – двумя поставленными один на другой кубоами, увенчанными геометрической конструкцией из медной проволоки. И в центре этого блеска и гармонии – он. Взгляд в зеркало отразил благородный облик современного Геркулеса, в корне отличный от того неприятного голого мускулистого гиганта с дубиной – небольшую пропорциональную фигуру модно и корректно одетого господина с потрясающими сложными усами. Вырастить усы, подобные этим, античному Геркулесу никогда и не снилось.
Но все же у классического Геркулеса и Эркюля Пуаро было одно общее свойство. Оба они, несомненно, являлись орудиями очищения мира от различных напастей и пороков. Каждый из них на свой лад был благодетелем современного ему общества...
– Так что сказал вчера, уходя, доктор Бартон? Что мои подвиги – это не подвиги Геркулеса? Вот тут-то он ошибся, ископаемое эдакое! «Подвиги Геркулеса» повторятся снова, но только Геркулеса современного! Прекрасная и тщеславная мысль! Перед своим уходом из профессии Эркюль Пуаро проведет двенадцать дел, не больше и не меньше, и выбраны они будут специально как протагонисты двенадцати подвигам античного Геркулеса. Да, это будет не просто прекрасно, это будет артистично и возвышенно!
Пуаро поднял классический словарь и снова нырнул в эту пучину информации. Он не собирался очень пунктуально следовать действиям своего прототипа. Никаких женщин, никакой «рубашки кентавра Несса». Подвиги, и только подвиги. Итак, первый подвиг, – это Немейский Лев.
– Немейский лев, – повторил он, обкатывая на языке эти звуки. Конечно, он не искал случая бороться с натуральным львом из плоти и крови. Было бы невероятным совпадением, даже если бы к нему обратились из дирекции Зоосада по поводу проблемы, связанной с настоящим львом.
Нет, событие должно быть символическим! Возможно, какая-то знаменитая личность, важная и популярная фигура. Или какой-то страшный преступник или, наоборот, тот, кто в глазах публики представляется львом. Кто-то очень известный: писатель, политик, художник или... или даже член королевской семьи? Последняя идея ему особенно понравилась.
Он не будет торопиться, он подождет такого исключительного случая, который будет достоин его Первого Геркулесова Подвига.
ГЕРКУЛЕС, выполняя волю богов,
совершил двенадцать великих подвигов, выполняя поручения царя Тиринфа Эристея.
ПОДВИГ ПЕРВЫЙ
Немейский лев.
Чудовищный хищный Немейский лев обладал чудесной шкурой, непроницаемой ни для стрел, ни для ударов. Прятался он в пещере, куда никто не мог проникнуть. Победить его можно было только в рукопашной схватке. Могучий Геркулес разыскал эту пещеру, голыми руками задушил льва в тяжелой борьбе и принес царю волшебную шкуру.
– Есть сегодня что-нибудь интересное, мисс. Лемон? – спросил Пуаро, входя в комнату на следующее утро. Он доверял мисс Лемон. У нее не было воображения, но она обладала безошибочным чутьем: если она говорила о чем-то, что оно «не стоит внимания», – то обычно именно так и оказывалось. Прирожденная секретарша.
– Не особенно, м-р Пуаро. Одно письмо, пожалуй, вас может заинтересовать; я положила его поверх стопки.
– И что же это? Он сделал шаг по направлению к письму...
– Это от господина, который хочет пригласить вас расследовать исчезновение собачки его жены – пекинеса.
Пуаро застыл, не завершив шага, и бросил на мисс Лемон взгляд, полный глубочайшего упрека. Она начала печатать на машинке, не обратив внимания. Печатала она со скоростью и точностью быстроходного полевого танка. Пуаро был просто потрясен: мисс Лемон, несравненная секретарша мисс Лемон – так его унизила! Собачка пекинес. Собачка породы пекинес! И это после вчерашних проектов, когда он уже воображал себя, получающим благодарность из Букингемского дворца! Горькие слова трепетали у него на устах, но он не произнес их, потому что мисс Лемон все равно бы ничего не услышала из-за оглушительного стрекотания своей машинки. Разочарованно хмыкнув, он взял верхнее письмо из маленькой стопки на краю письменного стола. Да, все точно, как она сказала. Городской адрес, кража пекинеса. Вероятно, такой забалованный любимец, как всегда у богатых дам. Пуаро поджал губы колечком, читая тевст. Нечего интересного, но... вот, вот – одна маленькая деталь. А мисс Лемон снова оказалась права!
Что-то необычное действительно промелькнуло. Эркюль Пуаро сел и прочел письмо медленно и внимательно. Конечно, это не то, чего он ждал и чем мечтал заняться... Вообще это не такой уж важный случай, а главное, это вовсе не подвиг Геркулеса.
Но... кое-что его заинтересовало, да-да, ему стало интересно. Повысив голос, чтобы перекричать шум машинки, он приказал мисс Лемон: «Позвоните этому сэру Джозефу Хоггину и договоритесь о моем визите к нему в оффис». Она оказалась права, как обычно...
--Я человек простой, мистер Пуаро,--сказал Джозеф Хоггин.
Неопределенный ответный жест правой руки Пуаро мог означать восхищение деловыми успехами и скромностью собеседника. Можно было также принять этот жест за почтительное несогласие с высказанным утверждением. Во всяком случае, Пуаро действительно почувствовал,что сэр Джозеф был в самом прямом смысле « человеком простым». Выдающаяся нижняя челюсть, маленькие свиные глазки, нос картофелиной и поджатые тонкие губы,-- эту картину окинул Пуаро критическим взглядом. Кого- то или что-то это ему напоминало... В памяти медленно всплывало: давным-давно... в Бельгии... что-то , связанное с мылом...
Сэр Джозеф продолжал:» Я не люблю манерничать или уж очень осторожничать и долго примериваться. Большинство в такой ситуации отавили бы дело без продолжения, м-р Пуаро. Забыли бы, и все.Но Джозеф Хоггин не таков. Я человек богатый, и двести фунтов для меня ничего не значат.»
--Поздравляю вас,-- мягко вставил Пуаро
--А? Сэр Джозеф с минуту помолчал, маленькие глазки вообще превратились в щелочки.Он продолжил резко: --Но нельзя сказать, что я бросаю деньги на ветер. Я плачу , когда считаю нужным. Но плачу рыночную цену, не более того.
--Вы считаете мои расценки слишком высокими?
--Да, да. Но это,-- с хитрецой продолжил сэр Джозеф,-- не главное.
Пуаро пожал плечами:
--Я не торгуюсь. Я эксперт. За услуги эксперта следует платить.
--Я знаю, вы дока в этих делах. Я наводил справки и узнал, что вы- лучший из существующих экспертов.Я имею в виду, что до корня этого дела надо докопаться, и для этого мне не жаль денег. Поэтому вы здесь.
--Вам повезло,-- сказал Пуаро.
--А?
--Чрезвычайно повезло. Без лишней скромности могу сказать, что нахожусь сейчас на вершине своей карьеры. Я вскоре собираюсь отойти от дел, жить в деревне,путешествовать, посмотреть мир,возможно заняться садоводством, особенно меня интересует селекция мозговой тыквы . Изумительные овощи, но им недостает аромата.
Но сейчас речь не об этом. Я хочу сказать, что перед тем, как отойти от дел, я поставил перед собой определенную задачу. Я решил провести двенадцать дел, не больше и не меньше,-- собственные подвиги Геркулеса, как я это себе представляю...
Ваш случай, сэр Джордж, первый из двенадцати. Я возьмусь за него ,-- он вздохнул,-- из-за того, что оно так незначительно!
--Значительно?,-- спросил сэр Джордж.
--Незначительно,-- говорю я. Меня приглашали расследовать убийства, смерти при невыясненных обстоятельствах,ограбления, исчезновение крупных драгоценностей. В первый раз меня просят приложить свой опыт и способности для выяснения обстятельств кражи собачки пекинеса! Сэр Джозеф зарычал:
--Вы меня удивляете! Женщины без конца теряют своих питомцев. ..
--Конечно. Но в первый раз в моей практике заняться подобным расследованием мне предлагает муж!
Глазки сэра Джозефа сощурились от удовольствия:
--Я теперь вижу, почему вас мне рекомендовали. Вы сообразительный парень, м-р Пуаро.
Пуаро пробормотал: «Теперь изложите факты. Когда пропала собака?»
--Неделю тому назад.
--Ваша жена, я предполагаю, совсем потеряла голову?
--Вы не поняли. Собаку вернули.
--Вернули? Тогда, позвольте спросить, зачем я нужен?
Сэр Джозеф побагровел:
--Потому что, будь я проклят, я надувать себя не позволю! Теперь, м-р Пуаро, я вам расскажу, все как есть. Собаку стащили неделю тому назад,срезали с поводка в Кенсингтонском саду, где с ним гуляла компаньонка жены. На следующий день жена получила требование о выкупе в двести фунтов. Я спрашиваю вас – двести фунтов! За эту чертову гавкающую живность , вечно путающуюся у тебя под ногами! Пуаро тихо спросил:
--Вы, конечно, не согласились платить такую сумму?
--Конечно, если бы я знал об этой истории, я бы не заплатил. А Милли ( моя жена) это прекрасно знала. Она не сказала мне ни слова , а просто послала деньги по указанному адресу—в фунтовых банкнотах,-- как они потребовали.
--И собаку вернули?
--Да. Этим же вечером зазвонил звонок. Животное сидело на пороге ,а рядом никого не было.
--Так Продолжайте.
--Тогда, конечно, Милли призналась, а я слегка рассердился. Однако, постепенно все же успокоился: что сделано, то сделано—женщины! Скорее всего, так все бы и обошлось, если бы не эта встреча в клубе со стариной Самуэльсоном!
--Да?
-- Черт меня побери, это, вероятно, форменный рэкет! Точно такая же история произошла и с ним. Выудили у его жены триста фунтов! Это уже было чересчур. Я решил, что надо это прекратить и послал за вами.
--Но сэр Джозеф, не правильнее было бы ( да и обошлось бы намного дешевле) обратиться
в полицию? Сэр Джозеф потер свой нос.
--Вы женаты, Пуаро?
--Увы, я не удостоился этого счастья.
--Я—женат. Не знаю насчет счастья, но если бы вы были женаты,вы бы знали, что за странные создания эти женщины! Моя жена впадает в истерику при одном упоминании о полиции – она вбила себе в голову , что если впутать в это дело полицию, что- нибудь случится с ее драгоценным Шан Тунгом! Должен сказать, что она также была против того, чтобы обратиться к вам. Но здесь я был непоколебим, и она в конце концов согласилась. Но, честно говоря, она недовольна.
--Я чувствую, что ситуация весьма деликатная. Стоит побеседовать с вашей супругой, чтобы узнать некоторые детали, а также убедить ее в полной безопасности собачки.
Сэр Джозеф кивнул и поднялся .Я отвезу вас прямо сейчас.
II
В большой , пышно обставленной и хорошо протопленной гостиной сидели две дамы. Когда сэр Джозеф и Пуаро вошли, навстречу с бешеным лаем бросился маленький пекинес и начал скакать в опасной близости от колен Эркюля.
--Шан- Шан, пойди сюда. Иди к маме, прелесть моя. Возьмите его, мисс. Карнаби.
Вторая женщина засуетилась. «Истинный лев»,-- пробормотал Пуаро.
Едва дыша, дама, ловившая пекинеса, согласилась:
--Да. Это прекрасная сторожевая собака. Он ничего и никого не боится, прелестный мальчик.Произнеся несколько слов для начала беседы, сэр Джозеф коротко кивнул и вышел из комнаты. Леди Хоггин была тучной раздражительной дамой с выкрашенными хной яркорыжими волосами. Ее компаньонка, трепещущая мисс. Карнаби, была пухленькой миловидной особой в возрасте между сорока и пятьюдесятью. Она боялась миссис Хоггин панически.
--Теперь расскажите мне, миссис Хоггин ,все подробности этого отвратительного преступления. Миссис Хоггин зарделась:
--Очень рада слышать, как вы это сказали.Это действительно преступление. Пекинесы необыкновенно чувствительны-- ну просто ,как дети. Бедняжка Шан Тунг мог вообще умереть от нервного потрясения! Мисс Карнаби едва выдохнула: « Да, это так ужасно, так безнравственно!»
--Пожалуйста, расскажите мне, как все случилось.
--Хорошо, было так. Мисс. Карнаби гуляла с Шан Тунгом в парке ...
--О, простите меня, это моя вина,-- вмешалась компаньонка,-- как могла я быть такой глупой и невнимательной!
--Я не хочу вас упрекать, мисс. Карнаби, но я надеялась, что вы более бдительны...
Пуаро обратился к компаньонке: «Так что все-таки случилось?»
Мисс. Карнаби начала , захлебываясь от возбуждения:
--Это какая-то потрясающая история! Мы гуляли вдоль цветочной аллеи, Шан Тунг- на поводке, конечно, и он отбежал на травку по своей малой надобности,-- я как раз собралась повернуть к дому, как мое внимание привлек очаровательный малыш в колясочке. Он мне улыбнулся—такие кудряшки и розовые щечки! Я не смогла удержаться и спросила у няни, сколько ему месяцев,-- семнадцать месяцев,-- она сказала. Я уверена, что говорила с ней одну- две минуты, не больше, потом я посмотрела вниз и – о ужас, Шана не было. Поводок был отрезан... Вступила леди Хоггин:
--Если бы вы были более внимательны к своим обязанностям, никто поводок бы не срезал! Мисс Карнаби начала плакать.
--Что же было дальше?,-- поспешил спросить Пуаро.
--Ну, конечно, я стала везде искать, звала его, попросила сторожа в парке, если он увидит кого-то с пекинесом на руках... и так далее. Я просто не знала, что делать, выбежала, продолжала искать , но в конце концов, пришлось, конечно, явиться домой.
Мисс. Карнаби остановилась, едва дыша. Пуаро мог представить себе, какая сцена произошла при ее возвращении.
--А когда вы получили письмо? Леди Хоггин вмешалась:
-- С первой же почтой на следующее утро. Там говорилось, что если мы хотим увидеть Шан Тунга живым, нам следует отправить двести фунтов в фунтовых купюрах в пакете без штемпеля по адресу: Капитан Куртис,площадь Блумсбери, 38. Там было также написано, что если банкноты помечены, или поставлена в известность полиция, тогда—о, тогда—они отрежут Шан Тунгу хвост и уши!
Мисс. Карнаби часто задышала: «Какой ужас,-- шептала она,-- как люди могут быть такими жестокими!»
Леди Хоггин прдолжила:
--Там также говорилось, что если я сразу отправлю деньги, Шан Тунг будет возвращен в тот же вечер живым и здоровым, но если я затем обращусь в полицию, он же и пострадает. Со слезами в голосе вступила мисс. Карнаби: «Боже, я боюсь, что даже теперь,-- конечно, м-р Пуаро не из полиции...»
--Так что видите, м-р Пуаро , вам следует действовать очень осторожно.
-- Но я не имею отношения к полиции, мое расследование будет тайным и весьма осторожным. Вы можете быть уверены, леди Хоггин, что Шан Тунгу ничто не угрожает. Я это гарантирую.
Обе женщины как будто бы расслабились при этих магических словах. Пуаро продолжал:
--Это письмо у вас?
Леди Хоггин отрицательно покачала головой.
--Нет, его необходимо было вернуть вместе с деньгами.
--И вы это сделали?
--Да.
--Хм, жаль.
Мисс. Карнаби просветленно сообщила:»Но у меня остался обрезок поводка. Принести его?» Она выбежала из комнаты. Пуаро воспользовался ее отсутствием, чтобы задать несколько специальных вопросов.
--Ами Карнаби? Она в полном порядке. Душевная,но глупа, конечно.У меня было несколько компаньонок, и все они были круглыми дурами.Ами очень любит Шан Тунга, и она была ужасно расстроена этой историей , но тоже хороша—гулять и не обращать внимания на моего сладкого малыша! Эти старые девы все сходят с ума от младенцев! Но нет, я уверена, что она ни при чем.
--Да, похоже, что так ,-- согласился Пуаро,-- но так как собака пропала,надо быть абсолютно уверенным в ее честности. Как давно она у вас работает?
--Около года. У нее прекрасные рекомендации. Она работала у старой леди Хартингфильд около десяти лет до самой ее смерти. Потом какое-то время ухаживала за своей сестрой- инвалидом. Она действительно исключительное создание, но как я уже сказала, дура круглая--. В эту минуту , прерывисто дыша, вернулась Ами Карнаби и с робкой надеждой торжественно протянула Пуаро обрывок собачьего поводка. Он изучил его тщательно.
--Да, без всякого сомнения, это срезано. Женщины чего-то ждали.
--Я возьму это,--величественным жестом он опустил в карман обрывок поводка. Они вздохнули с облегчением: Пуаро четко выполнил то, чего от него ждали.
III
Пуаро привык не оставлять ни одно обстоятельство без обьяснения. Ему, в частности, показалось, что мисс. Карнаби совсем не так бестолкова, как хочет выглядеть, поэтому он рещил побеседовать с племянницей леди Хартингфильд, у которой Ами долго служила.
--Ами Карнаби? Конечно, прекрасно ее помню. Она была очень душевной и проводила бедную тетю Джулию до самой могилы.Очень любит собак и прекрасно читает вслух.Тактична , никогда не спорила с беспомощной женщиной. А что с ней случилось? Надеюсь, ничего неприятного. Примерно год тому назад я дала ей рекомендацию для работы у одной дамы... фамилия ее начинается на букву Х...
Пуаро успокоил ее , что мисс. Карнаби работает на прежнем месте .
--Это всего лишь по поводу небольшой неприятности с пропавшей собачкой
--Ами Карнаби обожает собак. У тети был пекинес, и она оставила его мисс. Карнаби, которая его нежно любила.Думаю, его смерть разбила ей сердце...Да, да, добрая душа, ну , конечно, не слишком умна...
Эркюль Пуаро согласился, что мисс. Карнаби нельзя назвать интеллектуалкой.
Затем он решил найти смотрителя в парке, с которым мисс. Карнаби разговаривала в тот роковой вечер. Это оказалось совсем не трудно. Мужчина все вспомнил с полуслова.
--Дама средних лет, довольно полная, потеряла в парке пекинеса. Я ее хорошо знаю, она гуляет здесь с собачкой практически каждый вечер.Я видел, как она пришла с собачкой.Она была в панике, когда та пропала. Подбежала ко мне , не видел ли я кого-нибудь с пекинесом! Ну, как вы думаете, у нас полно собак всех пород: терьеры, пекинесы, немецкие собаки-сосиски, даже борзые. Я мог и не заметить одного пекинеса.
Эркюль Пуаро покивал в задумчивости.
Затем он отправился на площадь Блумсбери,38.
Строения под номерами 38, 39 и 40 были обьединены под вывеской: «Балаклавской частный отель». Пуаро поднялся по ступенькам и, толкнув дверь, попал в чадную атмосферу густого запаха вареной капусты. Слева от входа на столе красного дерева находился вазон с поникшей хризантемой. Над столом—большая конторка для корреспонденции.Несколько минут Пуаро внимательно изучал эту конторку, затем толкнул правую дверь. Она вела в помещение типа лоджии с небольшими столиками и так называемыми легкими стульями в унылых чехлах из бумажного кретона. Три пожилые дамы и один свирепого вида старик подняли головы и злобно уставились на вошедшего.
Эркюль Пуаро быстро проследовал вдоль коридора дальше и попал на лестницу. Коридор, изогнувшись под прямым углом, видимо, вел в столовую, а немного дальше обнаружилась дверь с надписью «КОНТОРА». Пуаро постучал.Не получив ответа, он открыл дверь и заглянул внутрь.В комнате стоял большой стол, заваленный бумагами, но никого не было. Пуаро ретировался в столовую. Унылая девица в грязном фартуке бродила по комнате, раскладывая по столам ножи и вилки.Пуаро спросил извиняющимся тоном:
--Простите, могу ли я видеть хозяйку?
Девушка тускло взглянула на него:
--Я не знаю.
--Но в конторе никого нет.
--Я думаю... я не знаю.
--Быть может,-- Пуаро был сама вежливость и терпение,-- вы могли бы это узнать?
Девица вздохнула. К ее тоскливому существованию добавился новый груз.Она сказала печально:
--Хорошо, я посмотрю, что можно сделать.
Пуаро поблагодарил и снова переместился в зал, стараясь не обращать внимания на пристальные злобные взгляды обитателей лоджии. Он разглядывал покрытый куском байки ящик для писем, когда резкий запах девонширских фиалок возвестил о появлении хозяйки. Миссис Харт была сама предупредительность-- она вскричала:
--Прошу прщенья, что я отлучилась из конторы! Вас, вероятно, интересуют комнаты на сьем?
--Гм, пожалуй,что нет... Я хотел бы знать, не останавливался ли здесь недавно мой друг, капитан Куртис?
--Куртис! ,-- снова воскликнула хозяйка,-- капитан Куртис? Где же я слышала это имя?
Пуаро не стал ей помогать. Он переспросил: Так он здесь не останавливался?
-- Ну, конечно, в последнее время, нет. И все же, вы знаете, это имя мне определенно знакомо. Может быть, вы опишете вашего друга?
--Это,-- сказал Пуаро,-- было бы нелегко.Скажите, бывает ли, что приходят письма на имя людей, которых на самом деле здесь нет?
--Это случается, конечно.
--Как вы поступаете с такими письмами?
--Ну, некоторое время мы их храним, поскольку иногда оказывается, что адресат скоро прибудет. Конечно, если письма или пакеты долгое время не востребованы, они возвращаются на почту.
Эркюль Пуаро покивал задумчиво:
--Я понимаю. Это как раз такой случай: я написал письмо моему другу на этот адрес.
Лицо миссис Харт прояснилось:
--Теперь я понимаю. Вероятно, я запомнила имя на конверте. У нас очень часто останавливаются или проезжают отставные военные...Сейчас посмотрю.
Она повернулась к ящику с корреспонденцией.
--Его там нет,-- сказал Пуаро.
--Ну, вероятно, его вернули почтальону. Я очень сожалею. Ничего важного, надеюсь?
--Нет, нет, ничего серьезного.
Когда он повернулся к двери, миссис Харт послндовала за ним, окутав его приторным запахом фиалок.
--Если ваш друг приедет,
--Это маловероятно, я , наверное, ошибся...
--У нас очень хорошие условия, включен послеобеденный кофе... Взгляните на наши спальни—гостиные...
Пуаро с трудом спасся бегством.
IV
Гостиная миссис Самуэльсон была просторнее, более роскошно меблирована и лучше отапливалась , чем у леди Хоггин. Пуаро головокружительными зигзагами пробирался между подвесными золочеными столиками и массивными скульптурными композициями.
Миссис Самуэльсон была худее и выше миссис Хоггин, и волосы у нее были выкрашены перекисью водорода. Ее пекинеса звали Нанки Пу. Его выпученные глаза надменно следили за всеми передвижениями Пуаро. Мисс. Кебл,компаньонка миссис Самуэльсон, была худой и сухопарой, в отличие от пухленькой мисс. Карнаби, но она тоже была взволнована и еле дышала. Ее тоже бранили за исчезновение Нанки Пу.
--Но вы знаете, м-р Пуаро, что просто удивительно,так это что все произошло за несколько секунд. Это было за оградой Хэрродс. Няня спросила у меня, который час...
-Няня?,-- Пуаро прервал ее,-- больничная сиделка?
--Нет, няня с ребенком , таким прелестным малышом... Такие сладкие розовые щечки. Говорят,в Лондоне дети не выглядят здоровыми, но я уверена...
--Эллен,-- сказала миссис Самуэльсон.
Мисс. Кебл поперхнулась, вспыхнула и замолчала. Миссис Самуэльсон добавила с горечью:
--...и пока мисс. Кебл склонялась к чужому ребенку, до которого ей нет никакого дела, этот дерзкий негодяй отрезал поводок у Нанки Пу и утащил его. Мисс. Кебл всхлипнула:
--Все случилось в одну секунду.Я оглянулась, и рядом уже не было моего дорогого мальчика, только обрывок поводка в руке остался...Может быть, посмотрите на поводок,м-р Пуаро?
--Не стоит,-- поторопился Пуаро: он не собирал коллекцию обрывков собачьих поводков.
--Как я понимаю, -- продолжал он,-- вы вскоре получили письмо?
История повторилась , отличались лишь два пункта: требуемая сумма—триста фунтов—и адрес, куда их следовало направить.На этот раз это был Командор Блекли, Харрингтон отель, 76, Клонмель, Кенсингтон.
Миссис Самуэльсон продолжала: -- Когда Нанки Пу, живой и невредимый, вернулся, я сама направилась по этому адресу. Все- таки триста фунтов- это триста фунтов.
--Да, разумеется.
--Первое, что я увидела, - это мое письмо с деньгами в ящике в зале. Пока я ждала хозяйку, я положила конверт в свою сумку. К сожалению,--
Пуаро продолжил: --К сожалению, когда вы открыли конверт, то обнаружили в нем лишь полоски чистой бумаги.
--Как вы узнали?,-- с благоговейным восторгом вскинула голову миссис Самуэльсон.
--Это понятно, дорогая леди: вор должен был позаботиться о деньгах прежде, чем вернуть собаку.Поэтому он заменил банкноты чистой бумагой и поместил письмо в ящик на случай, если отсутствие этого письма будет замечено.
--Никакой командор Блекли у них не останавливался.
Пуаро улыбнулся.
--Мой муж, естественно,был очень расстроен из-за всей этой истории.Он прямо стал сине-багрового цвета!
--А вы, э-э... не посоветовались с ним перед тем, как посылать деньги?
--Нет, конечно,-- сказала миссис Самуэльсон весьма решительно.На вопросительный взгляд Пуаро последовало обьяснение:
--Я не могла допустить ни минуты риска. Мужчины так непредсказуемы, когда вопрос
касается денег. Джейкоб стал бы обращаться в полицию.Я не могла так рисковать. Мой бедняжка Нанки Пу,-- с ним ведь могло случиться ужасное! Конечно, потом я должна была рассказать все мужу, чтобы обьяснить, почему превышен кредит в банке.
--Ну да, ну да,--пробормотал Пуаро.
--Я ни разу не видела его таким взбешенным. Мужчины,-- сказала миссис Самуэльсон, -- поправляя на руках бриллиантовые кольца, ни о чем не могут думать, кроме денег.
V
Эркюль Пуаро поднялся на лифте в контору сэра Джозефа Хоггина. Он послал свою визитную карточку, и ему ответили, что сэр Джозеф в данный момент занят, но скоро его примет.Через некоторое время, из комнаты сэра Джозефа выплыла надменного вида блондинка с охапкой бумаг в руках. Проходя, она смерила странного маленького человечка презрительным взглядом.
Сэр Джозеф, со следами помады на щеке, сидел за необьятным письменным столом красного дерева.
--Ну, м-р Пуаро? Садитесь. Есть для меня что-нибудь новое?
Эркюль Пуаро сказал:-- Все очень просто. В обоих случаях деньги были направлены в какой- нибудь из частных отелей средней руки , где нет портье и много временных постояльцев, преимущественно из деклассированной публики.Нет ничего легче, чем войти, вынуть письмо из почтового ящика,забрать его или заменить деньги чистыми листками бумаги. Так что в любом случае, нить здесь теряется.
--Вы хотите сказать, что не можете узнать, кто этот парень?
--У меня есть некоторые идеи. Я хочу взять несколько дней, чтобы их проверить .
Сэр Джозеф взглянул с удивлением.—Хорошая работа. Когда у вас будет, что доложить,-...--Я дам полный отчет у вас дома.
--Хорошо. Если вы доберетесь до самого корня этого дела, будет просто класс!
--Эркюль Пуаро никогда не проигрывает. Смерив его взглядом, сэр Джозеф хмыкнул:
--Уверены в себе, не правда ли?
--Конечно. На это есть причины.
--О, прекрасно. Однако, знаете,- «сначала кичишься, затем и провалишься»,--и он, довольный, откинулся на спинку кресла.
VI
Эркюль Пуаро ,наслаждаясь строгими геометрическими формами своего электрокамина,а главное, исходящим от него теплом, дает указания своему камердинеру и одновременно помощнику:
-- Вы поняли, Джордж?
--Совершенно, сэр.
--Более вероятно, что это квартира или мезонин.Скорее всего, она находится в районе южнее парка,восточнее Кенсингтонской церкви,западнее Найтбридж и на север от Фулхам- Роуд.
--Я прекрасно понял, сэр.
--Странный случай. Здесь определенно чувствуется недюжинный организаторский талант.
И что удивительно,главное действующее лицо—сам Немейский лев—невидим! Да, интересный случай. Хотелось бы мне испытывать побольше симпатии к своему клиенту, но, к несчастью, он сильно напоминает торговца мылом из Льежа, который отравил свою жену, чтобы жениться на блондинке – секретарше. Это одно из моих ранних успешных дел. Джордж покачал головой и ответствовал мрачно:
--Эти блондинки, сэр , из-за них много несчастий случается...
VII
Через три дня бесценный Джордж провозгласил:
--Вот адрес, сэр.
Эркюль Пуаро схватил протянутый листок бумаги: - Прекрасно, дорогой Джордж. А в какой день недели?
--По четвергам, сэр.
-- По четвергам, а сегодня, к счастью, четверг, значит, никакой отсрочки не будет!
Через двадцать минут Пуаро взбирался по степенькам мрачного многоквартирного строения, приткнувшегося на маленькой улочке. Номер10, Росхольм Маншонс был на последнем третьем этаже, причем лифт отсутствовал. Пуаро виток за витком карабкался вверх по узкой винтовой лестнице. Он остановился, чтобы отдышаться, прямо перед дверью № 10. Раздался громкий собачий лай. Пуаро кивнул,слегка улыбнулся и нажал на звонок №10. Лай раздался снова, за дверью послышались шаги, дверь открылась...
Мисс. Ами Карнаби отшатнулась , ее рука метнулась к обширной груди.
--Разрешите мне войти,-- сказал Эркюль Пуаро,--и, не дожидаясь ответа, переступил через порог. Справа была открыта дверь в гостиную, и он прошел туда. Мисс. Карнаби брела за ним, как сомнамбула. Комнатка была очень мала и загромождена мебелью. Можно было обнаружить и человеческое существо: пожилая женщина лежала на софе, придвинутой близко к газовому обогревателю. При появлении Пуаро красивый пекинес спрыгнул с софы и выступил вперед, резко и с подозрением залаяв.
--Ага,- сказал Пуаро ,-- вот и главное действующее лицо! Приветствую тебя, дружок!
Он нагнулся, протягивая руку. Собака обнюхивала ее , уставившись умными глазищами в лицо Пуаро. Мисс. Карнаби прошептала робко:
--Так вы знаете? Пуаро кивнул.—Да, я знаю.Думаю, это ваша сестра?.—он посмотрел на женщину на диване. Мисс. Карнаби механически представила:
--Да. Эмили, это мистер Пуаро. Эмили вскрикнула. Ами Карнаби сказала: « Огастес...»
Пекинес посмотрел на нее, повилял хвостом , продолжил критическое обследование рук Пуаро,затем снова вильнул хвостом. Эркюль Пуаро осторожно взял собачку на руки и уселся, держа ее на колене. Он сказал:
--Итак, я поймал Немейского Льва. Моя задача выполнена!
