Скандалы и триумфы художника Эгона Шиле (1890 - 1918) Валерий Койфман
«Ограничивать художника в его творчестве – преступление,
это то же самое,что прервать зарождавшуюся жизнь...» Эгон Шиле
Скоро исполняется 90 лет со дня смерти австрийского живописца Эгона Шиле (Egon Schiele), одного из самых известных мастеров классического модерна начала ХХ века. Он прожил короткую, но яркую жизнь и достиг художественной зрелости в весьма молодом возрасте. Художнику удалось выработать свой собственный, ни на кого не похожий стиль и свое, новое видение красоты. Его живопись и графика, отмеченные нервными цветовыми контрастами, изощренно-гибким рисунком, непосредственно предвосхищают экспрессионизм.
Эгон Шиле появился на свет 12 июня 1890 года в австрийском городке Тульн-на-Дунае (Tulln an der Donau) и был единственным сыном в многодетной в семье Адольфа Шиле, начальника местной железной дороги. В детстве Эгона считали вундеркиндом. В те времена железные дороги привлекали к себе многих жителей и как символ технического прогресса, и как средство улучшения качества жизни. Уже в семь лет наблюдательный мальчик изрисовал целый альбом картинками, на которых он с подробностями изобразил вокзал, паровозы, вагоны, точно выписывая всякие сложные технические детали.
Для того чтобы сын мог учиться в гимназии, отец отправил его сначала в Кремс, потом в Клостернойбург под Веной. Вскоре вслед за сыном туда же переезжает все семейство. Эгон продолжил свое увлечение рисованием, даже в ущерб занятиям в гимназии. В основном это были городские пейзажи и портреты. Сестры Шиле и их многочисленные подруги стали первыми моделями будущего знаменитого художника.
В 1904 году ухудшилось здоровье Адольфа Шиле. Его болезнь быстро прогрессировала, и в следующем году он умер, в возрасте 54-х лет. Заботу о семье взял на себя хорошо обеспеченный дядя по линии матери. Несмотря на сопротивление дяди-опекуна, Эгон в 1906г. переезжает в Вену, где успешно сдает экзамены в венскую Академию художеств к профессору Грипенкерлю (интересно, что именно Грипенкерль в 1907 году «завалил» Адольфа Гитлера на вступительном экзамене в Академию). Когда профессора впервые увидели рисунки Шиле, они отказались поверить, что их мог сделать шестнадцатилетний юноша.
Вена начала XX в. была весьма странным феноменом европейской культурной жизни. Сочетание блестящих, но унылых парадов и приемов императорского двора с вызывающей роскошью и комфортом жизни знаменитых венских буржуа-миллионеров создавало в городе атмосферу духовного застоя. В то же время в недрах бюрократической габсбургской системы расцвела манящая и пугающая культура Вены, превратившая ее, наряду с Парижем, Лондоном, Берлином и Мюнхеном, в одну из столиц стиля модерн. Местный вариант этого стиля, «Венский сецессион» (лат. secessio - отход, отделение), получил свое название благодаря построенному здесь для выставок современного искусства «Дому Сецессиона», геометрически строгому зданию с круглым куполом из позолоченной листвы (в Вене его называют «золотой кочан»).
Оказавшись в Вене после провинциального Клостернойбурга, Шиле заинтересовался столичным авангардным искусством, прежде всего работами сецессионистов. Его кумиром стал Густав Климт, но в Академии художеств юноша продолжал в соответствии с программой обучения усердно рисовать античные фигуры. Проучившись три года, Эгон серьезно поссорился со своим профессором, представителем старой школы, который был раздражен неакадемической манерой рисования Шиле, а также его моральным обликом, ибо молодой художник часто уж очень близко знакомился с девушками-моделями. Чтобы не возбуждать скандала, Шиле предпочел вообще уйти из Академии.
Еще во время учебы в Академии Эгон нашел квартиру и организовал там с друзьями студию. Его ранние пейзажи, портреты и аллегорические картины носили печать влияния искусства модерн. Шиле удалось познакомиться с Климтом и показать ему некоторые из своих работ. Пораженный мэтр заметил, что в них, безусловно, «есть талант и... даже слишком много таланта». Климт любил поощрять молодых художников, и он сильно помог Шиле, покупая его рисунки, находя для него модели и представляя его потенциальным заказчикам. Красота и чувственность картин Густава Климта, особенно образы его демонических женщин, стали навязчивой манией Эгона Шиле, превращаясь в болезненность.
Правда, очень скоро Шиле создает свой собственный стиль, сосредоточиваясь почти исключительно на контуре. Особенно выразительны были декоративные очертания тел в его многочисленных «ню». В качестве модели Шиле часто выступала его сестра Гертруда («Герти»), к которой, как утверждали, он испытывал сильное эмоциональное, и отнюдь не только родственное, влечение. Необычайная нервность каждого мазка его картин вызывала сильные эмоции у зрителя, и созерцание их всегда весьма сложно, а иногда даже мучительно.
Совместно с молодыми художниками-единомышленниками Шиле основал небольшую «Группу нового искусства» («Neuekunstgruppe»), которая с конца 1909 года стала организовывать свои выставки. На них Шиле познакомился с писателем и критиком-искусствоведом Артуром Рёсслером, который таким образом описывал Эгона: «Даже в присутствии известных людей с экстремальными наклонностями, необычные взгляды Шиле выделились... Он имел высокое, тонкое, податливое тело с узкими плечами, длинными руками и длинными пальцами на костистых руках. Его лицо было загорело, безбородо, и окружалось длинными, темными, непослушными волосами. Его широкий, угловой лоб прорезали горизонтальные линии. Его лаконичный стиль говорить афоризмами в сочетании с его взглядом производили впечатление глубокого внутреннего благородства».
Именно Рёсслер свел художника с крупными коллекционерами и меценатами (О. Райхелем и К. Райнингхаусом). Они стали главными покровителями молодого Шиле и заказывали у него большие портреты.
Друзья Шиле вспоминали, что студия Шиле обычно была наводнена молоденькими девушками, в том числе и несовершеннолетними, которые лениво слонялись там целыми днями и были оставлены на их собственное усмотрение. Будучи превосходным рисовальщиком, Шиле сделал много рисунков этих юных моделей, некоторые из которых были чрезвычайно эротического характера. Эгон делает это своим дополнительным доходом, ибо подобные рисунки пользовались большим спросом у венских коллекционеров - любителей «клубнички».
Главная тема творчества художника на протяжении всей его жизни - автопортреты. Их очень много, они очень различны, не похожи друг на друга и часто не похожи на самого Шиле.
В его автопортретах гораздо больше общечеловеческого, чем личного. Автопортрет для Шиле, современника Фрейда, был не зеркалом, фиксирующим внешнее отражение, а средством проникнуть в самые сокровенные области подсознания. Шиле-художник соотносится с Шиле-моделью как психоаналитик с пациентом, болезненно и скрупулезно изучая каждую черточку того, что составляет неуловимый образ нашего «Я». В своих исследованиях Шиле был пугающе откровенен - очень часто он изображал себя обнаженным, пристально рассматривающим свое худое тело, и некоторые его автопортреты шокируют даже современного зрителя.
С такой же яростью и экспрессией, с таким же исступлением и проникновением в скрытую суть натуры он рисовал портреты женщин и обнаженную женскую натуру.
Живопись Эгона Шиле необычайно графична. Он всегда использует контраст светлого и темного, что сразу же поражает и привлекает взгляд. Главное время года его картин - осень, а цвета - кремовый, красновато-рыжий, темно-коричневый.
По мнению автора, дерево без листьев четче и честнее. Врезаясь в пространство, дерево стоит гордо.
Люди на картинах Шиле не только без одежды - они без кожи. Их тела с вывернутыми руками, открытые для мира и для боли, изломанны, скручены внутри и снаружи. Внутри человека даже в разгар лета - осеннее дерево. Изломанность веток у дерева снаружи, у человека - внутри. Ветви - трещины в небе и камне. Нервы - трещины в теле. Некоторые искусствоведы считают, что все произведения Шиле, включая ландшафты и городские виды, выражают душевные переживания художника и невероятным образом «автопортретны».
Так Шиле создает новый идеал красоты ХХ века, в корне отличающийся, например, от сецессиона и символизма, - это красота уродливого. С обретением ее Эгон продвинулся вперед и стал одним из столпов модерна, наряду с немецкими экспрессионистами и австрийцем Кокошкой.
Будучи еще совершенно молодым человеком, Эгон Шиле приходит к убеждению, что смерть и болезнь, страдание и бедность, дистрофия обостряют ощущение ценности жизни и красоты.
В экспрессивной манере у Шиле стираются границы между здоровьем и болезнью, между жизнью и приближением смерти. Красота наивысшая, наиболее проникновенная загорается на границе жизни и смерти. Судьба красоты в том, чтобы отцвести, заболеть, и свой триумф она справляет в тот момент, когда «искажается». «Alles ist lebend tot» («живя, все мертво») – смысл этих слов Эгона Шиле в том, что в живом гнездится смерть. Но смерть внутри жизни усиливает яркость последней. Было время, когда по разрешению знакомых докторов художник делал рисунки даже в гинекологической клинике, ибо беременные это для него - символ единства между жизнью, даже удвоенной жизнью матери и плода, и угрозой смерти.
В 1911 году Шиле встретил 17-летнюю Валли Нойциль, которая послужила моделью для ряда его лучших картин.
Известно, что Валли была ранее моделью для Климта. Решив уехать из Вены, молодые люди поселились в маленьком городке Крумау (родине матери художника), где Шиле снял дом с садом. Сожительство с юной Валли неожиданно вызвало резкое недовольство местных жителей. Тогда молодые люди переехали в такой же маленький город Нойленбах, недалеко от Вены. Как это было и в Вене, студия Шиле опять стала сборищем для многих неблагополучных подростков. Здесь богемное поведение художника тоже вызвало раздражение и враждебность окружающих, дело дошло до доносов.
В результате - в апреле 1912 г. Шиле был арестован. Полиция обнаружила в его студии более сотни рисунков, которые были признаны порнографическими. Дело рассматривалось в суде, где обвинения в похищении и совращении несовершеннолетней были отклонены, но художник был признан виновным в распространении непристойных изображений в месте, доступном для детей. Поскольку Шиле до суда уже провел в тюрьме 21 день, его приговорили к заключению только на три дня с конфискацией скандальных рисунков. Вскоре Эгон и Валли поженились, но отношения между ними были далеко не безоблачными.
Несмотря на шумиху вокруг своего имени, а может и благодаря ей, Эгон Шиле становится модным венским художником, и его слава как художника среди коллекционеров и искусствоведов Европы постоянно растет. С 1913 года в своих многочисленных зарисовках Шиле разрабатывает глубоко индивидуальную манеру изображения обнаженных или полуобнаженных женских моделей, которые ныне считаются лучшими его работами.
Для этих работ характерна сложная, эксцентрически выстроенная поза модели, которую художник видит на очень близком расстоянии сверху или снизу. Женщины Шиле, недвусмысленно демонстрируют себя под поднятыми одеждами. К тому же Шиле любил не дорисовывать некоторые части тела, что усиливает у зрителя шокирующие ощущения.
В июне 1915 года Шиле расстался с Валли и женился на Эдит Хармс, дочери владельца слесарной мастерской, которая жила с родителями недалеко от студии художника. Эта перемена была продиктована желанием Шиле прервать охладевшие отношения с Валли.
Время было военное, и через четыре дня после свадьбы художник был призван в армию, в команду, конвоировавшую русских военнопленных. Позже его сделали писарем в лагере для военнопленных и дали возможность оборудовать там мастерскую художника. С тех времен осталось много его выразительных рисунков безвестных русских солдат. Едва ли его модели могли догадаться, насколько ценными станут со временем эти наброски.
Армейская служба не остановила рост популярности Эгона Шиле. Война еще шла, а его работы уже с успехом выставлялись в Цюрихе, Праге и Дрездене. В 1917г. Шиле вернулся в Вену. О нем теперь говорили, как о ведущем австрийском художнике молодого поколения, и попросили принять участие на поддержанной правительством выставке в Стокгольме и Копенгагене, намереваясь улучшить образ Австрии в нейтральной Скандинавии.
В 1918 году Шиле был приглашен для участия на 49-ой выставке венского Сецессиона. Для нее Шиле разработал эмблему, напоминающую сюжет Тайной вечери, с собственным портретом вместо Христа. Работы художника были выставлены в главном зале и имели огромный успех. Несмотря на войну, цены на картины и рисунки Шиле рвались вверх, а с ними росло и число заказов, особенно на портреты. К тому времени художник почти отказался от экспериментов с формальной живописью. Его картины приблизились к классическим нормам прекрасного: человеческие тела на картинах стали более пластичными и гармоничными, цвета более мягкими.
Эгон и Эдит переезжают в новый великолепный дом, они хотят открыть в нем школу живописи. Но наслаждаться жизнью в новом доме им пришлось недолго, так как 19 октября 1918 года Эдит, которая была на шестом месяце беременности, заболела «испанкой», гриппом, свирепствовавшим тогда в Европе, а 28 октября она умерла. Шиле был опустошен потерей.
Почти сразу он слег с той же самой болезнью, и его жизнь оборвалась через три дня после смерти жены. Это случилось в Вене 31 октября 1918 года. Художнику Эгону Шиле, успевшему всколыхнуть художественный мир всей Европы, было тогда всего 28 лет.
Художественное наследие художника составляют более 300 картин и несколько тысяч рисунков.
После смерти Шиле проходило и проходит много больших и малых выставок его работ. Лучшие образцы его живописи и графики «осели» в экспозициях музеев мира и в частных собраниях. Самое полное в мире собрание произведений Эгона Шиле (250 живописных и графических работ) находится в Музее Леопольда в Вене. Об Эгоне Шиле написано множество монографий, статей и даже два романа («Высокомерие» Джоаны Скотт и «Порнограф из Вены» Люиса Крофтса), а в 1981 году о нем снят художественный фильм «Эгон Шиле - Жизнь как эксцесс» (совместное производство ФРГ, Франции и Австрии).
Страсти по Эгону Шиле продолжают будоражить мир искусства. На аукционе Sotheby's в 2003 году картина Шиле "Вид города Крумау" была продана за 21 миллион долларов, а в 2006 году его картина «Увядшие подсолнухи» ушла с аукциона Christie's почти за 22 миллиона долларов.
