Огромный фургон швырнул лавину грязной глинистой жижи в окно автобуса. Сидящая рядом женщина отпрянула и невольно прижалась ко мне. В тот миг действительно показалось, что нас обдало грязью с головы до ног. Я только сейчас впервые обратил внимание на попутчицу, сидевшую всю эту длинную дорогу рядом со мной. Темный плащ с приподнятым воротничком, со вкусом подобранная шапочка выдавали в ней горожанку. Лицо ее было странным, черты были как-будто из разных лиц собраны и друг к другу не подогнаны. Она явно это сознавала и смотрела на мир настороженно, затравленно, как бы ожидая очередной ухмылки и заранее смирившись с этим. Чтобы лишний раз не обращать на себя внимание, она непрерывно смотрела в окно, якобы любуясь пейзажем.
– Хорошо, что окно закрыто, – я ободряюще улыбнулся. Женщина ответила на мою улыбку, лицо ее оживилось и теперь казалось симметричнее. Ей было все тридцать пять, а может, и больше.
– Чтобы в дороге читать стихи, они должны быть очень хорошими, – я заглянул в сборник в руках моей попутчицы.
– Возможно, возможно, – кинула она подчеркнуто небрежно и прикрыла рукой книжку.
Я был слегка задет: эта не слишком привлекательная женщина столь явно выразила мне свое безразличие.
– Вы, кажется, увлекаетесь модерной поэзией, – хмыкнул я пренебрежительно, вытащил из портфеля пачку свежих газет и стал просматривать.
– А вы что, современной литературой вовсе не интересуетесъ? – услышал я неожиданно. Вопрос звучал иронически. – Вдруг я сама эти стихи сочинила и жду от вас лестных отзывов? А может, эти стихи ваши? –прозвучал вызов.
– В том, что стихи не мои, я абсолютно уверен, – я вопросительно поднял на нее глаза. – Если же автор – вы, было бы интересно с вами познакомиться.
– А если нет, то как?
Автобус замедлил ход, повернул вправо. За окном все чаще виднелись дома, заборы, улицы, магазины, кафе – мы въезжали в центр городка. Сейчас будет автовокзал, и конец путешествия. «Надо же ей что-то на прощание сказать», – и я выдал очередную банальность.
– Скажите, а у вас, случаем, сегодняшний вечер не занят? Я, видите ли ...
– Можете не продолжать, – она горько усмехнулась, – вы впервые в этом городе и хотели бы осмотреть достопримечательности. Кроме того, вы ничем не рискуете. Ваше обручальное кольцо на пальце как предупредительный знак. Не надо оправдываться. Это несолидно. Я приду при условии, что мы проведем вечер в ресторане, если, конечно, не испугаетесь и не передумаете. Буду в двадцать ноль ноль у памятника в центре города.
Я помог ей выйти из автобуса, как полагается галантному кавалеру, попрощался и двинулся в сторону гостиницы, где мне был зарезервирован номер.
«Черт бы меня побрал! – ругал я себя, волоча дорожную сумку. – Вдруг она работает в том учреждении, которое я завтра с утра ревизировать буду, а сегодня нас могут увидеть вместе в ресторане. (Я был уверен, что не менее дюжины глаз будут наблюдать за нами.) Как я после этого буду выглядеть?! Правда, можно на свидание не пойти... Но это как бы не по-мужски...»
Женщина пришла вовремя. На улице было безлюдно. Она выглядела элегантно, но настороженное выражение не исчезло с ее лица. У входа в ресторан она вдруг остановилась.
– Вы правы, – она, словно угадывая мои мысли, – в ресторан сегодня не пойдем, оставим на другой раз, если еще доведется. Лучше я вам городок покажу, есть интересные места.
Я не сказал бы, что перемена в ее намерениях меня огорчила. Напротив. В душе я был ей благодарен. Я не терплю провинциальных ресторанов, где тебя изучают, как невиданный экспонат, если ты не местный житель.
Городок был похож на многие другие, ничего примечательного в нем не было. После полуторачасовой прогулки по центру и окрестностям мы остановились у деревянного приземистого дома, крытого красной черепицей.
– Здесь я живу, – сказала она. – Это на сегодня последний экспонат. Больше мне показать вам нечего. Может быть, все же надо было остаться в ресторане... Вам было бы интереснее и веселее? Но, видите ли, там полно забулдыг. Да и меня в городке все знают, назавтра мне пришлось бы объясняться с коллегами, что за кавалер пригласил меня в ресторан. А что я в действительности о вас знаю?! Хотите, заглянем ко мне? Я живу одна. Хозяева в другой половине дома. Посидим немного, чашка кофе у меня найдется.
Предложение было простое, бесхитростное и без намеков. Я согласился.
Комната была неуютная и неприбранная. Но нашелся не только кофе, но и немного печенья, конфет и полбутылки вина. Похоже, тут кто-то уже побывал. Мы сидели за небольшим столиком в углу.
– Неделю была в столице, – ответила она на мой немой вопрос. – А в начале лета ко мне сестра приезжала. Не люблю себя обхаживать. Да какая в этом радость? Другое дело, когда приезжает сестра с детьми. Правда, хлопот больше, зато приятно.
Мы пили кофе, понемногу тянули вино, закусывали конфетами и тихо беседовали. У меня не было желания к ней приблизиться, но и уходить почему-то тоже не хотелось.
– Вы спросите, что я тут, в этом захолустье, делаю? Работаю и работаю. Что же еще. Я сюда попала по распределению после окончания вуза, – продолжала она начатый разговор, – Три года давно миновали, я здесь привыкла. Что ждет меня в столице? Кому я там нужна? Лучшее время, молодость позади. Могла бы посадить огородик, приобрести какую-нибудь живность... А для чего? На что мне одной это нужно? Мужчины в нашем городке в большинстве пьяницы. Те, кто посолиднее, давно женаты или ухаживают за местными красавицами...
Мы выпили еще по одной, и я, больше из жалости, нежели из желания, придвинулся ближе и приобнял ее. Она не отстранилась и смотрела на меня покорно и испытующе. Может, она хотела убедиться, что еще кому-то нужна. Что могла бы понравиться такому как я, средних лет мужчине? Может, она хотела вернуть потерянную уверенность в себе? Мы оба молчали. Я знал, что не сумею подарить этой женщине ласки, не сумею сказать, что она мне нравится, что в ней есть что-то привлекательное. Нет, не сумею. Я был не в силах обманывать ни ее, ни себя. А она читала мои мысли как с доски. Сидела, опустив плечи, и ждала. В глазах покорность. Не было в них желания, нежности, притяжения, не было азарта игры, озорства, только одна покорность. Вот такая я есть, если хочешь, бери меня. Буду благодарна и за это.
Я налил еще вина. «За что пить будем, – думал я, – за случайную встречу или за расставание навсегда?»
Мы оба молчали и не смотрели друг на друга. Я всегда был интересным собеседником, душой общества, а тут сидел – дундук дундуком. Мучился, изо всех сил стараясь что-то придумать, рассказать, может, случай смешной или анекдот. Аж в затылке заломило. Но разговор совсем не клеился. «Что дальше? Допустим, сорву я этот «подвявший цветок» без страсти и эмоций. Ей этого будет достаточно, чтобы вырасти в собственных глазах, чтобы утешить самолюбие?! Может, у нее нет никаких иллюзий? А все это просто так, ведь должно же в жизни хоть что-то происходить.»
– Вы похожи на человека, которому всегда везло, – она вдруг повернулась ко мне. – Вы, должно быть, довольны жизнью? – женщина попыталась что-то узнать обо мне.
– Как сказать, в жизни всякое бывает, – я уклонился от ответа, встал и подошел к окну. Укутанный в туман садик выглядел, как заплесневший.
– Ваша хозяйка не будет удивлена тем, что у вас столь поздний гость? - я неопределенно заговорил. Она поняла.
– Хозяйке до этого дела нет, – она также поднялась со стула. – Но у вас завтра, вероятно, много работы. Не отдохнете из-за меня.
– Да, так оно и есть, – согласился я, – уже поздно, неприлично в первый раз так поздно гостить.
Она проводила меня до угла и подала руку. В ее глазах я прочитал сожаление и робкую надежду. Я хотел как-то оправдаться и сказал:
– Завтра вечером закончу с делами и позвоню.
Она молча кивнула.
На следующий вечер, покончив с заданием досрочно, я мог уехать, но мог и отложить возвращение на утро. Нервничая, я трижды прошел мимо телефонной будки и только в четвертый раз открыл дверь. Что сказать, я все еще не придумал. Она ответила сразу, как видно, звонка ждала. И вдруг я услышал свой голос: «Мне очень жаль, но я звоню с автовокзала. Через пятнадцать минут отходит мой автобус, я вынужден уехать. Так уж получилось...»
– Да, действительно жаль, – у нее оборвался голос. – Я вас сегодня ждала, – голос опять стал обреченным, покорным судьбе...
По улице лениво тащился вывалявшийся где-то в грязи бело-желтый пес. Он повернул морду и бросил на меня глубокоосуждающий взгляд.
